Дело «Финиста» в военном суде. Приговор

Суд рассматривает дело Евгении Беркович и Светланы Петрийчук с 20 мая. На первом заседании выяснилось, что обвинение по делу Беркович и Петрийчук строится на противоречивых показаниях анонимных свидетелей.

После этого суд допросил многочисленных театральных деятелей — несмотря на то, что большинство из них формально были свидетелями обвинения, все они дали показания в пользу Евгении Беркович и Светланы Петрийчук.

По-настоящему на стороне обвинения были лишь трое свидетелей: сотрудник центра «Э», который обвинил ИГИЛ в совершении теракта в «Крокусе», хотя российские власти утверждали, что за атакой стоит Украина; актер Владимир Карпук, сорвавший показ спектакля в 2022 году, который назвал спектакль «русофобским» и «деструктивным» для «патриархального» российского государства, а также секретный свидетель под псевдонимом «Никита», который утверждал, что он тайно снял на телефон спектакль и отнес его на Петровку, 38.

«Никита» настаивал, что необходимо сохранить его анонимность, так как он работает «в театральной среде» и опасается не только за свою карьеру, но и за здоровье и безопасность. При этом, отвечая на вопросы адвокатов, он вынужден был признать, что угроз ему не поступало.

На следующем же заседании — 13 июня — гособвинитель сказала, что нашла комментарии с угрозами участникам процесса еще от 24 мая. После этого судья Юрий Массин закрыл процесс от прессы и слушателей.

Уже в закрытом режиме суд допросил последних свидетелей защиты, а также самих обвиняемых. Допрос Евгении Беркович и Светланы Петрийчук продлился девять часов.

4 июля прокурор Екатерина Денисова выступила в прениях и запросила срок для Беркович и Петрийчук. Сразу после заседания адвокаты отказались рассказывать детали журналистам, чтобы сначала «подготовить родных». Но на выходе из зала Евгения Беркович показала пальцами в камеры цифру шесть. На следующий день адвокаты подтвердили, что именно столько запросили для обеих обвиняемых.

Сегодня в прениях выступили адвокаты Евгении Беркович, а также сами подсудимые.

В ожидании приговора журналисты и слушатели оставались на улице возле здания военного суда. Несмотря на длящуюся жару в Москве, их не пускали внутрь, так как заседания проходят в закрытом режиме.

На жару жаловались и адвокаты обвиняемых. Кондиционер не работает в зале суда, где, по ощущениям защиты, около 30 градусов тепла.

«Мы попросили зал с кондиционером. Такого зала для нас нет, [ответили нам]», — говорит Карпинская про невыносимую жару в суде. Она оценивает, что выступление с последним словом займет в общей сложности 40 минут.

Евгения Беркович и Светлана Петрийчук начали выступать с последним словом около десяти минут назад. Несмотря на то, что адвокат Ксения Карпинская говорила, что это может занять около 40 минут, адвокаты фигуранток дела уже сообщают, что приговор по этому делу будет вынесен сегодня после 18:00.

В здание суда за час до закрытия и назначенного времени оглашения приговора запустили родственников подсудимых. Никого из ожидающих 25 журналистов и слушателей пока не пускают.

Адвокат Ксения Карпинская сказала «Медиазоне», что Беркович и Петрийчук закончили выступать с последними словами уже 20 минут назад. Приговор огласят в 18:30.

Как сообщает корреспондент «Медиазоны», у военного суда оглашения приговора Евгении Беркович и Светлане Петрийчук ожидают уже около 50 человек.

У военного суда около 60 человек. В какой-то момент пристав открывает дверь и криком требует не ходить по газонам. Дверь сразу закрывается обратно на магнитный замок.

Журналист Дмитрий Муратов немного в стороне разговаривает с адвокатом Ксенией Карпинской.

В суд заходит пресс-секретарь Ирина Жирнова. Она ничего не говорит десяткам ожидающих журналистов.

Приставы криком отгоняют от двери журналистов, которые пытаются заглянуть и задать вопрос, когда кто-то из сотрудников суда выходит с работы.

За пять минут до назначенного времени оглашения приговора приставы даже не начали процедуру досмотра тех, кто ожидает снаружи суда. Дверь остается закрытой.

Оглашения приговора ожидают уже около 70 человек.

Открывается дверь. Пристав объявляет, что всех журналистов пропустят, имея в виду явно только тех, кто подал заранее аккредитации.

«Все попадете в зал», — говорит он и закрывает дверь.

В здание суда отказываются пустить близкую подругу Евгении Беркович Мариэтту Цигаль-Полищук — несмотря на то, что лично адвокат Карпинская пришла уговаривать приставов, объясняя, что она заранее договорилась с пресс-секретарем суда.

Пристав на это ответил, что пресс-секретарь не может указывать приставам, что делать, а адвокат вообще не должна с ним разговаривать.

Запустив только людей с профессиональной аппаратурой, пристав с силой закрывает дверь. В суд не попали два журналиста с камерами, которые, по словам пресс-секретаря, поздно прислали аккредитации.

Журналистов с камерами выстроили в коридоре суда, чтобы снять, как подсудимых заводят на приговор. Больше в суд пока никого не пустили.

Как передает корреспондент «Медиазоны», пока что проход журналистам перекрывают четыре сотрудника ОМОН и приставы.

Приговор Евгении Беркович и Светлане Петрийчук огласят в большом зале военного суда — в том же, где рассматривали дело, пока процесс был открытым.

Девушек уже завели в зал.

Журналистов с камерами вывели из здания суда, теперь заходят пишущие журналисты. Также в суд пускают актрису Мариэтту Цигаль-Полищук.

«Чтобы никаких выкриков не было!» — предупреждает пристав.

В зал пустили 16 пишущих журналистов и начинают пускать слушателей. В зал, помимо журналистов, пускают более 30 слушателей.

Пресс-секретарь просит освободить одну из скамеек, которыми отгорожена основная часть зала. «Мне моя безопасность дороже», — возражает пристав, но позволяет выделить еще одну скамейку для слушателей.

«Не надо жестикулировать! Присаживаемся!» — окрикивает пристав входящих.

Судья Юрий Массин назначил Евгении Беркович и Светлане Петрийчук по 6 лет колонии общего режима.

Кроме того, после отбытия срока им обеим запрещено администрировать интернет-страницы три года.

Время, проведенное в СИЗО, зачитывается день за день.

Судья Массин после оглашения просит садиться и спрашивает подсудимых, понятен ли им приговор.

— Да, ваша честь, — напряженно говорит Петрийчук.

— О, да! — бодро отвечает Беркович.

Слушатели в зале плачут.

Девушки подходят поближе, чтобы попрощаться с родными. Те посылают воздушные поцелуи. Никто при этом ничего не говорит.

Люди выходят из военного суда, рыдая. На улице их ждут десятки журналистов с камерами и слушатели, которые не смогли попасть внутрь на приговор.

На выходе из суда адвокат Ксения Карпинская обратилась к присутствующим. «Медиазона» приводит ее выступление полностью:

«Суд тоже должен руководствоваться определенными принципами. Так вот я хочу сказать: "Каждый выбирает для себя: женщину, религию, дорогу. Дьяволу служить или пророку. Каждый выбирает для себя".

Так вот сегодня в суде состоялось абсолютно незаконное, несправедливое заседание, и я думаю, что судьба Герострата, она многих постигнет.

Можно быть известным справедливостью, а можно заслужить известность разрушением чего-то. Так вот это решение, конечно, мы будем обжаловать, хотя на это надежды мало. Но я хочу, чтобы вы знали, что эти девушки абсолютно невиновны. Абсолютно невиновны.

И ничего нового в закрытом заседании не было. Все, что было, было в открытом заседании. Ровно на этих показаниях, которые вы слышали, Карпука, которого вы все слышали, секретного свидетеля "Никиты", и двух экспертиз — деструктологической, которую вы хорошо знаете, и психолого-лингвистической, был вынесен этот жестокий приговор.

И в День любви и верности прокурор получила букет цветов. И совершенно спокойно отправили этих девушек в тюрьму. И никто не подумал ни о милосердии, ни о справедливости, ни о чем-либо еще.

Конечно, у нас нет выхода, и мы будем обжаловать. Но я считаю, что те люди, которые причастны к этому решению, они будут с этим жить, и, возможно, когда-нибудь справедливость восторжествует.

А вы знаете, что Джордано Бруно семь лет уговаривали признаться, и только после семи лет его сожгли. Так вот, сегодня в судебном заседании Светлана сказала, что она тоже не откажется от своей веры и никаким образом не будет признаваться в том, чего она не совершала. То же самое сказала Евгения. Она сказала, что она не увидит свою бабушку больше никогда, потому что 6 лет в 90 лет она не проживет.

Она, возможно, не увидит своих приемных детей. Мы не знаем, что с ними будет завтра. И, наверное, она не сможет родить новых детей в силу возраста. И обо всем этом было известно и судье, и прокурору. Ну, что же, вот в такое время мы живем. Спасибо большое».

Провожая автозак, в котором увозят Евгению Беркович и Светлану Петрийчук, группа поддержки машет руками и тихонько хлопает.

На выходе из суда маму Евгении Беркович Елену Эфрос спросили, чем сейчас можно помочь. «Пишите письма политзаключенным», — сказала Елена.