Дело Ивана Сафронова. Приговор

Бывшего корреспондента «Коммерсанта» и «Ведомостей», советника главы Роскосмоса Ивана Сафронова задержали в начале июля 2020 года. В его поддержку выступили «Коммерсант», The Bell, РБК, «Медиазона», «Медуза», «Дождь» и другие российские медиа, а у здания ФСБ на Лубянке прошли пикеты, которые закончились массовыми задержаниями.

Сафронов уже больше двух лет находится в СИЗО «Лефортово», известное строгостью режима и закрытостью для правозащитников и адвокатов — арестанты здесь максимально изолированы от внешнего мира. В СИЗО Сафронову не позволяли встречаться или созваниваться с близкими. Позже журналисту предлагали сделку: звонок матери в обмен на сотрудничество с силовиками.

ФСБ утверждала, что Сафронов с 2017 года контактировал с чешской разведкой и передал ей «сведения о военно-техническом сотрудничестве России с ближневосточным африканским государством». Подробности дела не сообщались. Следователь по особо важным делам ФСБ Александр Чабан поначалу отказывался разъяснять суть обвинения даже самому Сафронову.

По версии следствия, журналиста завербовал его чешский друг Мартин Лариш. Перед завершением расследования к обвинению Сафронову добавили еще один эпизод — о передаче за 248 долларов секретных данных политологу Демури Воронину, который сейчас тоже арестован по делу о госизмене.

Подробности дела Сафронова стали известны только из текста «Проекта», опубликовавшего на прошлой неделе обвинительное заключение.

Из публикации стало известно, что речь идет о передаче семи файлов с данными о военно-техническом сотрудничестве России с Ливией, Алжиром, Сербией и странами СНГ, а также о присутствии российских военных в Сирии. Всю информацию, упомянутую в обвинении, журналисты самостоятельно нашли в открытых источниках. Cафронов попросил приобщить расследование «Проекта» к материалам дела. Суд ему в этом отказал.

Русская служба «Би-би-си» выяснила, что слежку за журналистом в рамках уголовного дела о госизмене начали в 2019 году после негативной реакции египетских чиновников на выход в «Коммерсанте» его материала «Су-35 укрепят египетскую силу».

30 августа во время прений в Мосгорсуде прокурор Борис Локтионов запросил для Сафронова 24 года колонии.

Адвокат Евгений Смирнов объяснил, что речь идет о двух эпизодах: 17 лет — по эпизоду с Ларишем и 19 — по эпизоду c Ворониным. Кроме того, прокурор попросил назначить штраф в размере 500 тысяч рублей, ограничение свободы на два года и конфискацию средств, полученных «преступным путем».

По словам Смирнова, в перерыве прокурор Эльвира Зотчик предлагала Сафронову признать вину в обмен на срок в 12 лет, но журналист отказался.

Сегодня Ивану Сафронову вынесут приговор. «Медиазона» вместе с другими независимыми российскими медиа выступила против уголовного преследования журналиста и потребовала его освободить.

Европейский союз также призвал снять обвинения с Сафронова и «освободить его безо всяких условий».

«Систематические репрессии режима против независимой журналистики лишают граждан права на достоверную информацию, в том числе о войне России в Украине», — говорится в сообщении пресс-секретаря Европейской службы внешних связей Петера Стано.

У основного здания Мосгорсуда, где обещают трансляцию для тележурналистов, почти нет людей. У апелляционного корпуса, где будет заседание, стоит автозак.

В коридоре у самого зала уже собрались 30 человек. «Никакого контроля и проверок», — передает корреспондент «Медиазоны».

У зала собрались уже около 60-70 человек. Приставы уточняют, что на оглашение приговора пустят всех слушателей. Невеста Сафронова журналистка Ксения Миронова и его сестра Ирина тоже ждут в коридоре.

Адвокаты Сафронова Дмитрий Катчев и Даниил Никифоров проходят в зал.

На заседание поддержать Сафонова большой группой пришли его бывшие коллеги из «Коммерсанта», где журналист проработал почти 10 лет.

Тем временем пристав насчитал уже пять «кандидатов» на недопуск в зал за съемку — в коридоре запретили фотографировать.

На заседание пускают слушателей — их уже сто или больше, но зал большой, и все помещаются. Люди двигаются, чтобы освободить место.

«Все, я ужал кого мог», — говорит пристав и закрывает дверь.

Иван Сафронов уже в аквариуме, рядом — трое полицейских. Перед ним сидят адвокаты.

Журналист разглядывает пришедших. Он не видел столько людей с момента задержания.

Выходят судьи. Оглашать будут только резолютивную часть.

Сафронов продолжает смотреть в зал, слушая судью-докладчика. В центре зала в первом ряду сидит его невеста.

Сафронова признают виновным по двум эпизодам. Его приговаривают к 16 годам колонии за каждый из них.

Итого — 22 года строгого режима и штраф 500 тысяч рублей.

Один день в СИЗО зачтется за один день срока.

— Вам понятен приговор? — спрашивает судья.

— Да, ваша честь.

— Судебное заседание закрыто.

В зале овация. Все кричат: «Ваня» и «Свободу!».

«Я вас тоже очень люблю», — кричит Сафронов.

«А вы все сгорите», — обращается Миронова к оставшимся в зале приставам. Судьи уже ушли.

«Я всем напишу. Пишите. Я ВАС ЛЮБЛЮ», — кричит Сафронов перед тем, как его выводят.

Адвокат Катчев посоветовал собравшимся журналистам уходить из профессии, потому что Сафронов получил 22 года за свою профессиональную деятельность.

Глава правозащитной группы «Агора» Павел Чиков отмечает, что не нашел приговоров по делам о госизмене со сроками больше 20 лет.

«Нужно понимать, что санкция статьи 275 УК предполагает максимальное наказание именно в 20 лет. Ивану Сафронову суд назначил больше, потому что он обвинялся в двух эпизодах, наказание по каждому из которых назначается отдельно. Затем окончательный срок суд определил путем частичного или полного сложения», — пишет он.

По словам правозащитника, в последние годы заметная тенденция увеличения сроков, которые назначают осужденным за госизмену: «Десять лет назад обычно это была вилка от 6 до 9 лет, в последние пять лет уже нередки приговоры в 12-15 лет».

«Ивану Сафронову наказание назначено совершено изуверское, демонстративно жестокое, соответствующее нынешним реалиям России», — отметил Чиков.