14 марта во время вечернего выпуска новостей Первого канала, около 21:35 мск, в кадр зашла женщина с плакатом «No war. Остановите войну. Не верьте пропаганде. Здесь вам врут». Эфир сейчас доступен на стороннем сайте с трансляцией; запись эфира также выложили пользователи «ВКонтакте».
Этот эфир вела Екатерина Андреева. Женщина с плакатом за ее спиной несколько раз произнесла: «Остановите войну. Нет войне». Вскоре выяснилось, что ее зовут Марина Овсянникова, она несколько лет работает редакторкой на Первом канале.
Сразу после антивоенной акции Овсянникову задержали. Ее друзья связались с «ОВД-Инфо» и передали видеообращение, которое Марина записала до того, как выбежала в прямой эфир с плакатом. В нем она рассказывает, что ей стыдно за работу на кремлевскую пропаганду, и призывает остановить войну в Украине.
До вечера 15 марта было неизвестно, куда увезли Овсянникову и что ей вменяют. Baza без указания источников информации утверждала, что на редакторку собираются завести уголовное дело по новой статье УК — 207.3 (публичное распространение заведомо ложной информации об использовании ВС РФ), до 15 лет лишения свободы.
В итоге Овсянникову нашли в Останкинском районном суде Москвы, где судья рассматривает ее административное дело об организации несогласованной акции (часть 2 стать 20.2 КоАП). Параллельно с этим материалы на нее зарегистрировали в главном следственном управлении СК по Москве.
Судья Анна Болотникова входит в зал.
Марину Овсянникову представляют адвокаты Анри Цискаришвили и Антон Гашинский.
Судья разъясняет Овсянниковой права, все понятно, отводов нет.
Защита сразу же просит приобщить к материалам дела копии свидетельства о рождении детей Овсянниковой — это Ирина Игоревна 2010 года рождения и Кирилл Игоревич 2004 года рождения, они находятся на иждивении. Согласно закону, административный арест не может применяться к женщинам с детьми до 14 лет.
Следом защита просит вызвать в суд сотрудников полиции: одного по фамилии Куприянов — он доставлял Овсянникову в отдел — и еще двоих, чьи фамилии расслышать сложно; они составляли протокол задержания. Кроме того, в суд просят вызвать двух понятых.
Наконец, адвокаты просят вести протокол судебного заседания.
Судья Болотникова уходит принимать решение по ходатайствам.
Судья Болотникова кратко читает материалы: поступил рапорт, согласно которому во время мониторинга «информационно-телекоммуникационной сети "Интернет"» был выявлен ролик, на котором Марина Овсянникова «призывает неограниченный круг лиц к участию в публичном мероприятии».
— Ваша позиция по делу — признаете или не признаете вину? — обращается судья к Овсянниковой.
— Нет, я не признаю вину.
— Дополнить [позицию] желаете?
— Да, я хочу заявить, что это было мое антивоенное высказывание. Я по прежнему считаю, что Россия совершила преступление, напав на Украину. Я не отказываюсь ни от одного своего слова, это действительно было антивоенное высказывание.
Встает адвокат Анри Цискаришвили. Он говорит, что материалы дела были составлены с грубейшими нарушениями — в них не указаны дата и место размещения [видео], время совершения правонарушения; кроме того, в протоколе нет информации о том, на какие именно Овсянникова призывала митинги — нет ни времени, ни места [митинга].
— Мы не можем утверждать, согласованные ли это митинги или несогласованные, — замечает адвокат. — Потому что в протоколе отсутствует дата мероприятия.
Кроме того, в материалах дела нет самой видеозаписи обращения Овсянниковой: «Мы исследуем материалы дела, основанные на том, чего у нас нет», — замечает адвокат.
Из упомянутых материалов дела и позиции адвокатов становится ясно, что Овсянникову судят не за плакат в прямом эфире Первого канала, а за видеообращение, которое ее друзья передали ОВД Инфо после задержания редакторки. На видео Овсянникова говорила:
«Мы промолчали в 2014 году, когда все это только начиналось. Мы не вышли на митинги, когда Кремль отравил Навального. Мы просто безмолвно наблюдали за этим античеловеческим режимом. И сейчас от нас отвернулся весь мир. И еще десять поколений наших потомков не отмоются от позора этой братоубийственной войны. Мы, русские люди — думающие и умные, только в наших силах остановить это безумие. Выходите на митинги, ничего не бойтесь, они не могут пересажать нас всех».
Вероятно, поводом для претензий стал призыв выходить на митинги.
Тем временем адвокат Овсянниковой Анри Цискаришвили продолжает излагать позицию защиты: девушка давала объяснения для протокола больше четырех часов подряд, что также является нарушением. Анри замечает, что Марине не давали связаться с адвокатами и даже родственниками.
— Моя подзащитная была лишена права, гарантированного статьей 45 Конституции — защищаться всеми средствами, не запрещенными законом.
Кроме того, напоминает юрист, у Овсянниковой двое несовершеннолетних детей — а значит ее нельзя арестовывать.
Он просит прекратить дело в связи с многочисленными нарушениями.
Встает коллега Цискаришвили, адвокат Антон Гашинский.
— В ходе общения с подзащитной нам стало известно, что она постоянно заявляла о своем праве на защитников, но их не допускали, протоколы составлялись без них. Она отказывалась подписывать протокол, тогда позвали понятых, которые засвидетельствовали право отказа от подписи — но на самом деле это произошло через несколько часов, — говорит Гашинский.
Он объясняет: именно поэтому защита хотела видеть в суде полицейских и понятых.
Судья переходит к исследованию материалов дела; зачитывает их довольно быстро. Это рапорт сотрудника ОВД по СВАО Куприянова, который нашел в интернете видео, в котором Овсянникова «призывает неограниченный круг лиц к участию в несогласованном публичном мероприятии». Следом идут стандартные протоколы: доставление, задержания и так далее; следом упоминается отказ Овсянниковой от дачи показаний и акт осмотра интернет-ресурса.
У Анри Цискаришвили дополнение: он просит обратить внимание на то, что его подзащитная — патриот страны, мать двух детей, которая думает о будущем себя, своей семьи, своей страны и имеет смелость высказываться во времена, когда это довольно сложно.
— Материалы, которые пришли в суд, не показывают, что Овсянникова совершила какое-то правонарушение, они составлены с грубыми нарушениями. <...> Все ее действия были направлены исключительно на созидание, а не нарушение закона, — говорит адвокат.
Судья уходит на решение.
В перерыве Овсянникова говорит журналистам, что не знает, хватит ли у нее сил дать комментарии после суда, потому что она не спала уже двое суток. Пресс-секретарь суда прерывает ее и говорит, что «все комментарии — вне зала [суда]».
— И с точки зрения корреспондентов — это наглость, — возмущается пресс-секретарь.
Овсянникова заступается за журналистов: замечает, что она сама начала говорить.
— Суд приходит к следующим выводам, — объявляет Болотникова.
Вина Овсянниковой подтверждается протоколами, рапортом сотрудника полиции о мониторинге сети интернет и прочими материалами, читает судья.
Овсянникова «фактически приняла на себя роль организатора публичного мероприятия», вина нашла объективное подтверждение, оснований для прекращения дела нет, продолжает Болотникова.