Во вторник в Преображенском районном суде Москвы прошло выездное заседание по делу об акции «Свобода», возбужденному в отношении художника Петра Павленского по части 2 статьи 214 УК (акт вандализма, совершенный группой лиц по мотивам ненависти или вражды). Поводом для уголовного преследования Павленского тогда стала акция «Свобода», участники которой в феврале 2014 года подожгли символическую баррикаду из покрышек на Малом Конюшенном мосту в центре Санкт-Петербурга. До ноября 2015 года, когда Павленский был арестован в Москве по новому делу — о поджоге двери ФСБ на Лубянке — «питерское дело» слушалось в судебном участке №199 Санкт-Петербурга.
В начале заседания приехавшая в Москву вместе с секретарем и приставом петербургская судья Яна Никитина предложила прекратить дело о «Свободе» за истечением срока давности — согласно статье 78 УК, для преступлений небольшой тяжести он составляет два года с момента совершения деяния. Однако художник с самого первого заседания придерживается «регламента молчания» и отказывается разговаривать с судьей — о том, что подсудимый возражает против закрытия дела, суду сообщил его адвокат Дмитрий Динзе. Затем стороны изучили материалы фото- и видеосъемки, приобщенные к делу. Под конец заседания защита ходатайствовала о вызове в суд пяти свидетелей, имена которых Динзе попросил сохранить в тайне до среды, чтобы исключить возможное давление на них.
Заседание скоро должно начаться, пока журналистов пустили в зал снять Павленского. На вопрос адвоката, все ли в порядке, художник отвечает «да-да».
В отношении суда он продолжает соблюдать регламент молчания. Пока судьи нет, Павленский говорит журналистам, что ему лучше быть в позиции наблюдателя и зрителя, чтобы следить за процессом как за спектаклем.
Он объясняет, что держит регламент молчания еще с 15 июля — из-за того, что суд не допустил в качестве его защитника адвоката Павла Ясмана, который раньше был следователем по его делу, но после общения с Павленским уволился.
Заседание начинается, адвокат Дмитрий Динзе ходатайствует о допросе свидетелей. Первой в зал входит Елена Посадских, девушка в черной юбке с разрезом до бедра, короткой джинсовой жилетке и полосатом топе. Она говорит, что Павленского знает только по интернету.
Динзе: «Где и при каких обстоятельствах вы увидели акцию "Свобода"?»
Посадских: «В интернете, недели две-три назад».
— Можете сказать, что вы видели?
— Я не вижу в этом искусства.
— Что такое вандализм и осквернение?
— Вандализм — это когда памятники разрушают там, осквернение, ну, то же самое, разрушение церквей там.
— Акция «Свобода» — это вандализм?
— Нет, но это осквернение.
— Вы считаете, что акция «Свобода» это осквернение? В чем это выражается?
— Принести шины в центр, жечь их.
— Какое у вас образование?
— Среднее.
— Считаете ли вы Петра Павленского художником?
— В какой-то мере да, это самовыражение, но это надо делать в закрытых помещениях.
— Считаете ли вы эту акцию уличным искусством?
— Нет.
— Я правильно понимаю, что акция вам не понравилась?
— Да, мне как прохожему это не нравится.
— Какие еще акции Павленского вы видели?
— «Туша», «Фиксация»…
— Вам понравилось?
— Нет, не понравилось.
— Вам заплатили, чтобы вы сюда приехали?
— Да, я не тратилась на такси.
— Кто вас пригласил?
— К нам подошел человек, мы сидели с подружкой в кафе, попросил стать свидетелем, представился Иваном от Павленского.
— Вы считаете себя свободным человеком?
— Да, конечно.
У адвоката Динзе больше нет вопросов к свидетелю защиты.
Следующий свидетель — Ирина Суслова, блондинка в коротком красном платье с узорами в виде зебры и черных кожаных сапогах до колена. С Павленским не знакома, неприязни к нему нет.
Адвокат Динзе:
— Видели ли вы акцию «Свобода»? Можете сказать, где?
— Видела, в интернете. Мы сидели в кафе с подружками, и подошел человек, сказал что он от Петра Павленского. Если честно, я была в шоке.
— Известны ли вам слова «осквернение» и «вандализм»?
— Ну как в двух словах обьяснить? Причинение вреда.
— Людям? Имуществу?
— Да, людям и имуществу.
— А осквернение?
— Ну и святым местам.
— Вы считаете акцию «Свобода» осквернением?
— Да, то, что я видела, это осквернение: и покрышки эти, и железки.
— А что вы еще видели?
— На Красной площади, это в голове не укладывается.
— Какое у вас образование?
— Среднее.
— А что такое опоганивание?
— То же самое, что и осквернение.
— Что такое уличное искусство?
— Ну, граффити.
— А что делает Павленский?
— Это ненормально, я не считаю это уличным искусством. Какой человек может такое сделать вообще?
— Считаете ли вы себя свободным человеком?
— Да.
— Вы получили какие-то деньги?
— Да, на оплату дороги.
— Вы считаете, что Петр Павленский осквернил мост?
— Да.
Входит следующий свидетель защиты — Дана Константинова, женщина восточной внешности с черными распущенными волосами и в розовом платье. Павленского она видит впервые.
Адвокат Динзе:
— Видели ли вы акцию «Свобода»?
— Да, в интернете. Мы сидели в кафе, к нам подошел мужчина и показал ролик. Представился Ваней, сказал, что от Павленского и предложил выступить в суде.
— Акция понравилась?
— Не особо, это сумасшествие и бред.
— Вам известны понятия «вандализм» и «осквернение»?
— Вандализм это кладбища, кресты. Осквернение — это то же самое в церкви.
— Считаете ли вы акцию «Свобода» осквернением моста?
— Ну, в принципе, нет, нет же вреда, мост не пострадал.
— Какое у вас образование?
— Среднее.
— Видели еще акции Петра Павленского?
— Шины, мост.
— Вы считаете Петра Павленского художником?
— Нет, он же не рисует картины с ромашками.
— Вам понятие «уличное искусство» знакомо?
— Я против этого, это всякие граффити.
— Почему вы относитесь отрицательно?
— Ну не все же рисуют красивые слова, дети же по улицам ходят, я считаю, что это неприемлемо.
— Вы считаете себя свободным человеком?
— Конечно.
— Кроме этой акции что вы видели?
— На Красной площади гвозди и в колючей сетке.
— Вы считает это искусством?
— Нет.
Защита теперь оглашает материалы из дела — акты осмотра моста, на котором не зафиксировано повреждений. «Ущерба объекту не нанесено, покрытие моста в удовлетворительном состоянии», — зачитывает адвокат Светлана Ратникова.
Адвокат Дмитрий Динзе читает характеристику Павленского, которую дал ему писатель Владимир Нестеренко (Адольфыч). Адольфыч пишет, что познакомился с Павленским в Киеве и рассуждает об искусстве, в частности — о Ван Гоге. Он описывает акции Павленского «Свобода», «Шов», «Фиксация» и «Туша» с точки зрения искусствоведа.
После этого Динзе зачитывает заключение психолога Владимира Рубашного, который пишет, что у Павленского не выявлено отклонений, он творческий, изобретательный человек, идеалист, не агрессивен, ему свойственны интуитивность, независимый взгляд, творческая ориентированность, оригинальность высказываний. Павленский — ярко выраженный альтруист, констатирует эксперт, а его поведение диаметрально противоположно всему тому, что включается в понятие агрессии.
Далее адвокат переходит к социо-гуманитарному исследованию акций Павленского, проведенному специалистом Дмитрием Дубровским. В исследовании отмечается, что в акциях Павленского нет разжигания ненависти и призывов к насильственным действиям, это художественные акции.
Психиатр Владимир Менделевич в своем заключении констатирует, что Петр Павленский не страдает психическими расстройствами.
Другое исследование, проведенное специалистом-культурологом Ивановым, отмечает, что акция «Свобода» — это синтетический художественный акт, который отражает тенденции современного искусства. Творчество Павленского традиционно для русского интернационального искусства, пишет специалист.
У адвоката Динзе еще одно ходатайство — он говорит, что у защиты будут дополнительные свидетели. «Другой слой населения», — замечает адвокат.
Это будет трое или четверо мужчин, чью явку защита обещает обеспечить к следующему судебному заседанию.
Кроме того, защита просит допросить экспертов, которые делали заключения по делу, ранее представлявшиеся стороной обвинения. Адвокат хочет у них уточнить, какие права и обязанности им разъяснял следователь. Эти эксперты работают в Следственном комитете, говорит Динзе, при этом они не могли там работать экспертами, так как закон подобного не допускает.
Таким экспертом является Салахутдинова, которая не входит в экспертное сообщество, а работает доцентом, отмечает Динзе. Это вызывает сомнения в ее компетенции. У защитника подробное ходатайство на несколько страниц с перечислением его вопросов и претензий к экспертам обвинения.
Прокурор Лытаев просит время на ознакомление с ходатайством. Суд объявляет перерыв на 30 минут.
Больше ходатайств у сторон нет. Защита предлагает отложить суд для вызова свидетелей. Судья Яна Никитина говорит, что если Павленский приедет в Петербург, то заседание пройдет в 199-м мировом участке, в противном случае — снова в Преображенском суде.
Следующее заседание назначается на 14:00 16 мая в Преображенском суде Москвы.