Сторону защиты сегодня представляет одна Соколовская. Прокурор Климович зачитывает письмо из одесской полиции: органы МВД подтверждают, что что по факту исчезновения Грабовского открыто дело по статье «умышленное убийство».
Заявление о его исчезновении подали сотрудники отеля «Аркадия», где адвокат зарегистрировался на проживание с 5 марта. Заявление от сотрудников отеля поступило в полицию 9 марта.
Отдельно заявление о пропаже Грабовского подано и в Голосеевский райотдел полиции Киева.
В суде новый переводчик — Андрей Викторов.
Судья Николай Дидык отмечает, что Викторов по специальности переводчик с английского; сможет ли он переводить с украинского на русский, задается вопросом председательствующий.
Прокурор Климович отвечает, что Викторов предоставлен как переводчик Службой безопасности Украины, украинский и русский он знает в совершенстве.
Соколовская говорит, что Викторов не имеет диплома переводчика с украинского на русский, сомневается в его компетентности и просить не допускать до участия в процессе.
Прокуроры настаивают, что переводить Викторов сможет, он знает еще и чешский, отмечают они.
Тем не менее, суд соглашается с защитой. Переводчик Викторов отведен. Объявляется перерыв на час — за это время представителям обвинения предстоит найти нового переводчика.
В перерыве Оксана Соколовская прокомментировала «Медиазоне» исчезновение своего коллеги.
«На сегодняшний момент никаких сведений об исчезновении Грабовского нет. Ни у полиции, ни у Службы безопасности Украины. Вчера был разговор на всех уровнях, предпринимаются меры, но пока безрезультатно. Границу он не переесекал, это уже понятно всем, я надеюсь, других сведений сейчас нет», — сказала она.
В последний раз Соколовская общалась с Юрием Грабовским 4 марта, по ее словам, «ничего не предвещало беды».
«Об угрозах мы постоянно с ним говорили: регулярно и в его адрес, и в мой [поступали угрозы], и высказывания соответствующие были, и письма на электронные почты, и в соцсети Facebook были соответствующие сообщения, но придавать внимание каждому такому сообщению мы не считали необходимым. Угрозы поступали от частных лиц. Может быть, это граждане Украины, не более чем. Но у Грабовского, если вы читали и видели его посты в сети, у него пропало с квартиры его собственное оружие, также его вещи некоторые. Мы сделали вывод, что это может быть связано в дальнейшем с совершением им якобы какого-то уголовного правонарушения, находкой его вещей и его оружия», — говорит адвокат Евгения Ерофеева.
«Что касается более детальной информации, я сегодня буду подавать соответствующее ходатайство в судебном заседании, у меня есть догадки, кто это мог сделать и в связи с чем. Я это связываю лишь с участием в этом деле. Потому что как меня пытались отстранить от участия в этом деле путем избрания мне меры пресечения в виде содержания под стражей, так и Грабовского, но уже физически», — заявила Соколовская. По ее мнению, представители обвинения умышленно затягивают процесс.
«Мы все прекрасно понимаем, что дело Ерофеева-Александрова прямо связано с делом Надежды Савченко. Как по ней происходят очень странные события со стороны Российской Федерации, так и у нас в Украине происходит затягивание процесса стороной обвинения».
Адвокат также сообщила, что родственники Александрова в настоящее время ищут ему нового адвоката, ходатайство о назначении ему бесплатного защитника, если оно будет подано прокуратурой, Соколовская не поддержит.
«С каждым днем у меня исчезает вера в то, что он [Грабовский] жив, к сожалению», — призналась она, уточнив, что не осведомлена о целях поездки своего коллеги в Одессу: «он не посвящал меня в свои личные дела».
«С февраля начала развиваться странная ситуация. После последнего судебного заседания, когда слово перешло к стороне защиты, господин Грабовский продемонстрировал эпизод, касающийся погибшего Пугачева. После этого фактически деятельность защиты на судебных слушаниях прекратилась. Забрали у Александрова в СИЗО всю концепцию защиты, которая была разработана, на следующий день заседание по непонятным причинам отменили. Мы считаем, что эта причина абсолютно надуманная. Поломка автозака в таком деле не является мотивировкой. В следующий раз еще более интересное было высказано основание для отмены судебного заседания, недоставки Александрова-Ерофеева — именно, возможность нападения на конвой. Такой опасности не существовало, вдруг она возникла из ничего», — сказал журналистам консул. По его словам, в последний раз он разговаривал с Юрием Грабовским 3 марта.
На вопрос о том, будет ли российское посольство участвовать в поисках нового адвоката для Александрова, дипломат ответил отрицательно.
«Мы не можем принимать решения, здесь будет воля или самого Александрова, или родственников. Хватит ли денег для оплаты нового защитника, надо у них спросить. Я думаю, с этим проблем не будет, главное, чтобы в данной ситуации — я хотел бы упомянуть о давлении на защитника Ерофеева Соколовскую, которую обвиняют, как мы считаем, по абсолютно бездоказательному обвинению в ее адрес — будут ли украинские адвокаты вступать в дело на фоне тех событий, которые происходят. Это большой вопрос», — заявил Грубый.
Он отказался комментировать возможную связь между судебными процессами Ерофеева-Александрова и Надежды Савченко. «Я таких параллелей непосредственно не вижу», — сказал консул. Он подчеркнул, что находит неприемлемым назначение Александрову бесплатного защитника, которому «будет платить государство».
Александров просит перенести рассмотрение дела, чтобы его родные успели найти нового адвоката.
Судья просит решить вопрос с защитой до 21 марта.
Оксана Соколовская зачитывает свое ходатайство: говорит, что у нее есть основания беспокоиться за жизнь свою и членов своей семьи и в соответствии с законом об обеспечении безопасности лиц, которые участвуют в уголовном производстве, просит суд вынести определение о назначении ей охраны.
Александр Климович: досудебным расследованием не получены данные, что исчезновение Грабовского связано с процессом Александрова-Ерофеева. Вместе с тем, говорит прокурор, 13 марта в квартиру, где проживает семья экс-сотрудника СБУ Кирилла Вереса, который выступал в суде как свидетель, ворвались неизвестные в масках.
Прокурор Игорь Нимченко рассказывает суду подробности происшествия: двое неизвестных под видом работников ЖКХ ворвались в квартиру семьи Вереса, связали его жену и ребенка и задавали им вопросы, касавшиеся, в том числе, дела Александрова-Ерофеева.
Представитель обвинения называет информацию о возможном нападении на конвой и исчезновение адвоката Грабовского «звеньями одной цепи».
«Мы пока что считаем, что это является звеньями одной цепи — информация относительно нападения на конвой, потом исчезновение адвоката Грабовского, и 13 марта, когда в воскресенье на семью одного из основных свидетелей по делу Вереса было осуществлено нападение, достаточно профессионально», — говорит Нимченко.
«Позвонили в двери люди в форме ЖКХ, они открыли. [Нападавшие] надели мешок жене на голову, это молодая девушка, у нее малолетний ребенок. Cпрашивали об оружии, про документы, забрали из сейфа оружие, на которые было разрешение у свидетеля Вереса, и документы. Сейчас это зарегистрировано в Едином реестре досудебных расследований», — рассказывает прокурор. Действия неизвестных злоумышленников квалифицированы как разбойное нападение, уточняет Нимченко: к голове жены Вереса приставляли огнестрельное оружие.