Королева фабрики. Что происходит в женской колонии в Березниках, где за лето погибли трое заключенных

Женская исправительная колония № 28 в Березниках Пермского края оказалась в центре внимания правозащитников и прессы в ноябре 2012 года, когда туда этапировали осужденную участницу Pussy Riot Марию Алехину.

Несмотря на то, что колония предназначена для впервые осужденных, на территории есть локальный участок для рецидивисток. Однако в день приезда Алехиной — 21 ноября — осужденных Алену Кочур и Нонну Иванову, у каждой из которых было по три судимости, перевели в 11-й отряд. В тот же отряд из карантина направили и Алехину.

Согласно выдержкам из отчета члена рабочей комиссии СПЧ Елены Масюк, которая посетила колонию в январе 2013 года, Кочур и Иванова открыто говорили о своей неприязни к вновь прибывшей политзаключенной, обещая: «В нашей зоне ей жизни не будет». По мнению Масюк, администрация ИК-28 умышленно спровоцировала этот конфликт: начальству нужен был повод, чтобы изолировать Алехину. По словам последней, Кочур и Иванова угрожали ей («Смысл: что если ты останешься в этом отряде — тебе конец»), через два дня Алехина «в состоянии некоторой растерянности от происходящего» подошла к оперативному сотруднику, «чтобы как-то прояснить ситуацию». Тот продиктовал ей заявление на перевод в «безопасное место», девушка подписала бумагу. «Безопасным местом» оказалась камера в ПКТ (помещение камерного типа).

Тогда же, в январе 2013-го, члены СПЧ узнали, что нескольких заключенных ИК-28, которые хотели поговорить с правозащитниками, вывезли из колонии в СИЗО Соликамска либо поместили в штрафной изолятор. Осужденные рассказывали, что они работают без выходных по 12 часов в сутки, получая 100-350 рублей в месяц. За отказ работать больше восьми часов отправляют в ШИЗО, а после окончания смены на основном производстве начинаются хозяйственные работы — например, уборка снега.

«По многочисленным свидетельствам осужденных, хороших швей не выпускают по УДО, поскольку невыгодно терять квалифицированных работников. Администрация не подает их документы на УДО, не вывозит на суд, не отправляет в больницу, чтобы не терять работника», — писала Масюк.

Однако в Березниках Алехина провела лишь часть своего срока — в июле 2013-го ее перевели в Нижний Новгород, а интерес к происходящему в ИК-28 быстро пошел на спад.

Три смерти

В июле и августе 2017 года в колонии погибли трое заключенных. Все они работали в 5-й бригаде, которой руководит осужденная Анна Асанова, и умерли в результате падения из окна третьего этажа швейной фабрики, рассказывает муж одной из заключенных ИК-28 Александр Александров (по просьбе собеседника «Медиазоны» его имя изменено). Это подтверждает освободившаяся в октябре из той же колонии Людмила Гуляева.

После гибели троих осужденных колонию посетили сотрудники прокуратуры, но девушек, которые пытались сообщить проверяющим о существующих в ИК-28 проблемах, запугали. Затем недовольных перевели в бригаду к Асановой.

О самоубийствах в колонии писала в сентябре на портале Esosedi мать одной из заключенных, которая предпочла сохранить анонимность: «Была на свидании в июне в ИК-28, девчонки из окон с фабрики выпрыгивали».

Через несколько дней пользователь под ником Любовь уточнила: во второй половине июля из окон швейной фабрики трижды выпрыгивали осужденные; в двух случаях падение с высоты оказалось фатальным, в третьем — самоубийце помешали. «Только после этого на фабрике стали давать один выходной в неделю. А до этого — на работу в 6.00, с работы — в 22.00 (иногда и позже), никаких выходных, рабский, невыносимый труд под угрозой рапортов. Закрывают в ШИЗО, там бьют», — писала Любовь.

Иллюстрация: Анна Саруханова / Медиазона

Людмила Гуляева рассказала «Медиазоне», что о гибели первых двух женщин она узнала от знакомых заключенных: в конце июля погибла осужденная по имени Эльза, а в начале августа — Лидия Вальтер. По словам Гуляевой, Эльзу в колонии травили из-за того, что ее сын работает в ГУ МВД Пермского края.

«Ее травили всячески, не давали ей спокойно жить. Она нажаловалась мужу на свиданке. Надзор (сотрудник ФСИН — МЗ) это услышала и передала в отряд. Сразу начальнице отряда это было рассказано, дневальной все было передано. На следующий день после чего ее выкинули», — говорит Гуляева.

Фамилию погибшей она не знает. По данным Александра Александрова, фамилия заключенной была Лобачева. В соцсети «ВКонтакте» есть страница Эльзы Лобачевой (Емалтыновой) 1970 года рождения. 22 июля 2017 года на ней появилось сообщение со стихотворным некрологом, фотографией женщины и подписью: «Помним... Любим... Скорбим...». В тот же день Александров узнал, что в колонии погибла некая заключенная. Гуляева отмечает, что приговоренная к двум годам лишения свободы Эльза провела в ИК-28 всего два месяца и мыслей о самоубийстве не высказывала. Еще одна бывшая заключенная колонии в Березниках, освободившаяся в августе и пожелавшая остаться неназванной, рассказала, что первой из трех погибших прошлым летом женщин была осужденная по статье 159 УК (мошенничество), сын которой работает в правоохранительных органах. Собеседница «Медиазоны» сомневается, что женщина покончила с собой, но в двух других случаях склоняется к версии суицида.

Вторая погибшая — Лидия Вальтер — якобы стала свидетельницей смерти Лобачевой и из-за этого погибла сама, считает Гуляева. Этот инцидент с падением из окна фабрики она также называет криминальным, отмечая, что Вальтер была позитивно настроена и через год или два должна была выйти на свободу после семилетнего срока, который начала отбывать еще подростком в воспитательной колонии. По информации Александрова, Вальтер скончалась в больнице 8 августа. Гуляева добавляет, что после госпитализации девушки по колонии пошли слухи о ее смерти.

Отвечая на запрос «Медиазоны», пресс-служба пермского краевого управления ФСИН сообщила, что за лето в ИК-28 было три случая смерти осужденных. «Из них в двух случаях смерть наступила в результате совершения осужденными акта суицида по личным мотивам. Один случай смерти осужденной был зафиксирован в ГБУЗ ПК "Городская больнице им. Вагнера" города Березники от хронического заболевания, полученного до момента осуждения», — говорится в письме из ГУ ФСИН. Имена погибших в ведомстве не назвали. В прокуратуре Пермского края «Медиазоне» подтвердили данные ФСИН, указав инициалы двух погибших: осужденные Л. и Ч. умерли в результате суицида («падения с высоты»), а третий случай смерти заключенной был связан с болезнью. Но Лидии Вальтер среди погибших нет, настаивают в прокуратуре.

«Осужденная Вальтер Лидия среди умерших в ИК-28 не значится. В настоящее время прокуратурой края рассматривается обращение указанной осужденной по вопросам совершения в отношении нее противоправных действий со стороны других осужденных», — сказано в ответе на запрос «Медиазоны».

Гуляева утверждает, что она сама была очевидцем третьего случая; по ее словам, на этот раз заключенная действительно совершила самоубийство. 4 августа осужденная за убийство на семь лет девушка, чье имя неизвестно, выбросилась из окна фабрики. Ранее она якобы уже резала ножницами живот и руки. Этот инцидент произошел, когда прокуратура проводила в колонии проверку.

По официальной версии, причиной суицида стали семейные проблемы в случае Лобачевой и состояние психики — в другом, рассказывает Александров.

«Колония сама давала на это добро»

Бывшие заключенные ИК-28 говорят, что самые жесткие условия в колонии — в 5-й бригаде, которой руководит Асанова. Освободившаяся в январе 2017 года Анастасия Цветкова (имя изменено) объясняет, что между осужденными-бригадирами шло негласное соревнование, но затем руководитель 1-й бригады, которая считалась основным конкурентом Асановой, покинула учреждение.

«И все, Асанова — королева фабрики. Поэтому я не удивляюсь, что администрация делала акцент именно на асановскую бригаду, девчонки не выдерживали, и такие случаи произошли», — говорит Цветкова.

Людмила Гуляева также связывает гибель заключенных со специфическими методами перевоспитания, принятыми в 5-м отряде. «Сама Асанова никого не трогает, трогают ее девочки, которые ходят под ней <...> Асанова провоцирует девчонок. Допустим, если девушка не успевает [выполнить норму], она не дает никому разгрузить ее, не дает ей помощи никакой. Она просто встает и на всю ленту объясняет: вот из-за нее мы пойдем последними в магазин, из-за нее у нас не будет звонков, из-за нее у нас не будет сна. Девочки, конечно, начинают [отстающую] всячески унижать и оскорблять», — рассказывает бывшая заключенная ИК-28.

Гуляева подчеркивает: сотрудники колонии закрывают глаза на все нарушения на фабрике, из окон которой выпали три девушки. «Единственный человек, который там рулит — это Асанова», — уверена она.

Иллюстрация: Анна Саруханова / Медиазона

«В 5-м отряде постоянно всех били и унижали. И это было нормой — колония сама давала на это добро», — добавляет на условиях анонимности другая собеседница «Медиазоны», отбывавшая срок в Березниках.

Освободившиеся из ИК-28 говорят, что администрация контролирует заключенных через бригадиров и поощряет их методы. Цветкова рассказывает, что случаи насилия были во всех бригадах. «Старые уходят, новые приходят. И их начинают дрессировать, чтобы они давали норму, — вспоминает она. — Было даже рукоприкладство. Сама была свидетелем этого. Заводили в такой цех, раскрой. Заводили туда и дубасили. У бригадира есть шестерки свои, она направляет их. Администрация промзоны всегда закрывала на это глаза. Там еще есть цех упаковки, он темный, там упаковщики складывают комплект полностью. Заводили — по почкам пару раз: не сделаешь — будет хуже».

Насилием и угрозами бригадиры добиваются выполнения нормы, объясняют бывшие заключенные. За смену каждая швея на фабрике должна пошить от 150 до 450 единиц одежды — в зависимости от объема заказа. В ИК-28 производят форму для полицейских, Нацгвардии, МЧС, военных и школьников. Как правило, бригада Асановой установленную норму перевыполняет.

Обычная смена заключенных, согласно их рассказам, длится с 6:00 до 18:00. Если требуемый объем продукции не сдан, девушек регулярно оставляют на производстве до 21:00 или до полуночи. На время прокурорской проверки осужденным разрешили работать всего по 12 часов и предоставили выходной — воскресенье, однако уже через две недели фабрика вернулась к прежнему графику.

Болезнь не считается основанием для освобожения от работы на производстве. «Обращаешься в медсанчасть, дали тебе таблетку, иди работай. Не хочешь работать, в обморок падаешь — час отлежалась, на хозработы», — рассказывает Александров. Иногда тех, кто не сдал норму, после 12-часовой смены на фабрике отправляют на хозработы.

Рассказывая об условиях в ИК-28, бывшие заключенные в один голос говорят о неоправданно низкой зарплате (работники фабрики получают в среднем по 500 рублей в месяц), некачественной медицинской помощи, сомнительном качестве продуктов в столовой, обысках в отрядах и необоснованных взысканиях. Кроме того, за отказ от сверхурочной работы здесь могут отправить в ШИЗО.

Сестра осужденной, которая уже год находится в ИК-28, рассказала «Медиазоне» о серьезных проблемах со здоровьем, с которыми столкнулась в заключении ее родственница. В колонии у той появились боли в почках, затем отказывать стали органы пищеварительной системы.

«Она год там уже находится. Она говорит, что заставляют очень много работать, звонить не дают. У нее почки болят, ее всю раздуло. Сколько звоним в санчасть — никаких действий. Никто ничего не делает», — жалуется сестра заключенной, которая уже два месяца безуспешно добивается внимания тюремных врачей. Она отмечает, что до ареста сестра работала на заводе и ежегодно проходила профосмотр — проблем со здоровьем у нее не было.

Женщине предстоит провести в колонии еще около восьми лет. Ее сестра опасается, что осужденная не выдержит: «Она говорит: морально я уже не могу. Я очень боюсь, конечно. Потому что она просто может с собой что-то сделать, там уже были примеры в колонии».

Несмотря на болезнь, осужденная работает на равных с другими. «У них какой-то сезон идет, очень много заказов», — рассказывает ее сестра.

Бывший член ОНК, председатель «Пермского регионального правозащитного центра» Сергей Исаев вспоминает о поступавших из ИК-28 жалобах на нарушение трудовых прав. Говоря о гибели троих женщин прошлым летом, он предлагает не спешить с выводами, допуская, что причиной могли стать личные неурядицы. «Эта колония больших проблем не вызывала. Мы не отмечали там массовых нарушений прав человека. Такая стабильно работающая колония. Но проблемы с заработной платой, мне кажется, там существуют, проблемы с переработкой», — перечисляет правозащитник.

Анастасия Цветкова, которая попала в колонию в Березниках через несколько лет после освобождения Алехиной, отмечает, что в ИК-28 до сих пор с уважением отзываются о политзаключенной.

«Алехина там шуму наделала. Когда я приехала в зону, мне рассказывали — она их вообще всех сделала. Она-то, конечно, шороху им всем навела», — говорит Цветкова. Освободившаяся летом 2013-го Елена Ткаченко рассказывала, что Алехиной удалось добиться изменений режима: например, в некоторых отрядах рабочий день сократили до восьми часов.

Однако в основном заключенные продолжают оставаться пассивными; большинство не готово открыто говорить о нарушении своих прав и тем более — отстаивать их, признает супруг заключенной Александр Александров.

Обновлено 24 ноября 2017 года в 14:37: добавлен комментарий прокуратуры Пермского края; ответ за запрос «Медиазоны» поступил в редакцию уже после публикации заметки.