Дачный ответ. Как конфликт с соседями обернулся для жителя Туапсе обвинением в изнасиловании пенсионерки и смертью в отделе полиции
Иллюстрация: Мария Толстова / Медиазона
Никита Сологуб заинтересовался дикими обстоятельствами гибели Сергея Рожкова — заметного в прошлом участника левого и экологического движения из Краснодарского края, который в последние годы вел тихую жизнь чудака-отшельника, разводя коз и персики в садовом товариществе.
30 января 2018 года в квартиру Виктории Рожковой — 62-летней пенсионерки из Туапсе — пришли с обыском. Подумав, что произошла ошибка, она тут же открыла дверь. На пороге стоял следователь СК Андрей Чикайло в сопровождении оперативников. Когда силовики прошли внутрь и начали осматривать помещение, Рожкова попыталась выяснить, чему она обязана их визитом. «По делу вашего сына», — сухо ответил Чикайло.
Женщина была обескуражена: по ее словам, со своим 41-летним сыном Сергеем, который уже несколько лет жил в садовом товариществе под Туапсе, она в последний раз говорила по телефону, когда тот поздравлял ее с Новым годом. «Я спрашиваю: "Он сам-то хоть знает? Что за дело-то, вы хотя бы скажите?". Они на меня смотрят как на пустое место, роются везде — подняли даже газеты бог знает за какой год, которые внизу шкафа в пыли валялись. Я говорю: "Вы что, не видите, пыль? Я их сама не трогаю, потому что боюсь, что поднимется! Что вы ищете-то?» — вспоминает она.
Спустя некоторое время Чикайло уступил настойчивым просьбам объяснить, что происходит, и зачитал постановление о производстве обыска. Согласно документу, 13 сентября 2017 года Сергей Рожков, находясь в состоянии алкогольного опьянения, ворвался в дом своей 65-летней соседки по садовому товариществу, бывшей посудомойки детского санатория Надежды Краснобаевой, а затем, «с целью реализации ранее возникшего умысла на удовлетворение своих половых потребностей путем изнасилования последней», «будучи в обнаженном виде, высказал намерение вступить в половое сношение против воли потерпевшей, и, применив насилие к ней, хватая ее за руки, причинил своими действиями физическую боль, намереваясь тем самым подавить волю потерпевшей к сопротивлению, с целью удовлетворения своих сексуальных потребностей, стал срывать с нее одежду». Впрочем, реализовать свой умысел Сергей не смог, продолжал читать следователь — соседка оказала сопротивление и прогнала нападавшего.
Как вспоминает Виктория, содержание документа шокировало не только ее, но и соседей, которых вызвали в качестве понятых: «Они его (Сергея — МЗ) прекрасно знали, много лет ездили за город на одном автобусе, а тут звучат такие фразы — "покушение на изнасилование", да еще и 65-летней женщины. Как это возможно?».
Ознакомиться с версией следствия во всех подробностях Рожковой удалось лишь через три месяца — после того, как ее позвали на опознание сына, погибшего в туапсинском отделе полиции.
Коммунизм и экология
Сергей Рожков родился в Туапсе в 1976 году. Его мать работала журналистом на местной радиостанции. После школы юноша поступил в Гуманитарную академию Вооруженных Сил в Москве, однако вскоре бросил учебу, был наборщиком в типографии, техником-озеленителем, а в 1995 году продолжил образование — на этот раз на факультете журналистики Кубанского государственного университета.
Отучившись, Рожков заболел туберкулезом. По словам матери, молодой человек почти вылечился, когда отправился в поход с друзьями и простудился. У Сергея начались осложнения; понадобилась срочная операция. Ее проводил знаменитый кубанский хирург Владимир Порханов, но, несмотря на все усилия медиков, одно легкое пришлось удалить.
Как объясняет Виктория Рожкова, на фоне туберкулеза у Сергея развилась мочекаменная болезнь, которая постепенно привела к эректильной дисфункции. Он расстался со своей девушкой; тяжело переживая разрыв; накопившиеся проблемы и неудачи вылились в итоге в нервный срыв: «Он напился, стал дебоширить, ему вызвали скорую, врачи которой отвезли его в психоневрологический диспансер, где продержали три дня». Там на Сергея завели дело учета с диагнозом «синдром зависимости от алкоголя средней стадии».
Еще студентом Рожков стал проявлять интерес к политике. К окончанию университета он был лидером туапсинской ячейки Союза коммунистической молодежи; тогда же вступил в КПРФ и сблизился с активистами «Экологической вахты по Северному Кавказу», а с 2006 года начал участвовать в «лагерях Че Гевары» — ежегодных слетах левой молодежи в окрестностях села Архипо-Осиповка, которым телеведущий Аркадий Мамонтов даже посвятил один из выпусков своей программы.
«Серега — он такой был совершенно белая ворона, очень адекватный. Не пил никогда — у нас строжайший сухой закон действовал первые годы, но даже когда его сняли, он от запаха перегара шарахался, как от прокаженного. Левая идеология в чистом виде в нем соединялась с православной верой — он всегда носил крестик нательный — но тогда вообще в КПРФ это было общим местом, да и он никогда свои воззрения по этому поводу не высказывал. Говорил о более прагматичных вещах — первый раз просто приехал посмотреть на лагерь, а потом уже сам стал делать доклады про какие-то локальные экологические истории, общался со всеми. На фоне других людей, которые в лагере появлялись, он был совершенно образцовым: в коллективе это сильно ощущается — все лишние просто сразу отметаются», — рассказывает «Медиазоне» знавший Рожкова в те годы музыкант и журналист Дмитрий Черный.
По его воспоминаниям, свой «самый решительный бой» местным властям Рожков дал в 2007 году. 2 декабря в Туапсе прошел референдум по вопросу о преобразовании города в городское поселение с последующим включением в состав муниципального образования Туапсинский район. Вопрос казался формальным и незначащим, но экологи тут же забили тревогу — изменение статуса Туапсе позволяло транснациональной корпорации «ЕвроХим» построить в черте города терминал по перевалке минеральных удобрений с железной дороги на морские суда, что и было сделано два года спустя.
Рожков, и до этого резко критиковавший деятельность «ЕвроХима» в регионе, стал собирать доказательства фальсификации результатов референдума. В январе активисты провели в Туапсе митинг, на котором рассказали о расхождении между цифрами, которые опубликовал краевой избирком, и протоколами с участков, предоставленными членами избирательных комиссий. Позже Рожков писал, что именно это «окончательно вывело из себя некоторых местных и краевых чиновников, которым по злому недоразумению доверена власть».
Следующая акция протеста была назначена на 2 февраля 2008 года. Накануне Рожков отмечал день рождения своего дедушки. «[Мой дядя Андрей Манукянц] уже стал обуваться, чтобы проводить меня, но стоило мне открыть дверь, как в квартиру буквально ворвались шестеро неизвестных в милицейской форме. Понятых, конечно, не было. Сгоряча попытался сопротивляться, но они, заковав меня в наручники, избивая руками и ногами, бросили на пол лифта. Причем один из конвоиров с силой, по-садистски ударил каблуком по запястью правой руки. Потом меня буквально "утрамбовали" в багажник бело-голубых милицейских "Жигулей"», — вспоминал Рожков. После ночи в дежурной части УВД Туапсе активиста отправили на трое суток в изолятор временного содержания за нарушение общественного порядка. Отбыв наказание, он попал в больницу с диагнозом «черепно-мозговая травма, многочисленные ушибы и ссадины». Из больницы Рожкова выписали спустя неделю.
Когда он пошел писать заявление об избиении в прокуратуру, выяснилось, что в отношении него самого возбуждено уголовное дело по части 1 статьи 318 УК (применение насилия в отношении представителя власти). Потерпевшими признали двоих сотрудников милиции — Волченко, которого Рожков, по версии следствия, ударил по руке перекладиной от турника, и Павлинова, якобы получившего от доставленного в отдел задержанного удар головой в лицо. У первого при экспертизе был обнаружен «рубец на тыльной поверхности правой кисти», у второго — «рубец слизистой верхней губы».
В суде потерпевшие рассказали, что приехали в подъезд Манукянца по вызову и увидели, как именинник и Рожков дерутся на лестничной клетке. В ответ на требование прекратить шум левый активист якобы забежал в квартиру, схватил металлическую трубу, приспособленную в качестве турника, и стал размахивать ей перед милиционерами, «угрожая расправой», а при попытке отобрать опасный предмет ударил одного из них по руке. Не успокоился Рожков и в отделении, уверяли полицейские — «продолжил кричать и цинично ругаться, а потом ударил старшего сотрудника милиции головой в лицо и разбил ему губу». Показания милиционеров Волченко и Павлинова подтвердили двое их коллег.
Дядя Рожкова в суд не явился «по состоянию здоровья», на заседании были оглашены его показания. Согласно им, уходя из гостей около полуночи, Сергей на лестничной клетке «стал что-то кричать, какие-то политические лозунги». Дядя попросил его не шуметь и пошел в квартиру за курткой, а, вернувшись, увидел, что милиционеры скручивают гостю руки за спиной. Тогда, говорил Манукянц, Рожков действительно вырвался, забежал в квартиру и стал размахивать перед ними металлической трубой. Однако свидетель не видел ни как милиционеры били Рожкова, ни как он сам якобы попал одному из них трубой по руке.
Других очевидцев драки не нашлось. Полученные при задержании травмы активиста были зафиксированы в выписном эпикризе, а секретарь туапсинского горкома КПРФ рассказала в суде, что в ночь задержания Рожкова ей звонил потерпевший Павлинов, и в трубке было слышно, как Сергей зовет на помощь и кричит: «Меня бьют!». Тем не менее, все это не помешало Туапсинскому городскому суду вынести Рожкову обвинительный приговор — 26 августа 2008 года ему дали три года колонии-поселения, заключив под стражу в зале суда. В ноябре Сергея этапировали в одну из колоний Пермского края.
Козы и соседи
«Солнечный Салют Всем товарищам по борьбе! Наперекор всем козням наших врагов мой дух не сломлен. Пройдя тюрьмы, пересылки, переполненные в четыре-пять раз транзитные камеры, ощутив холод карцеров, в том числе соликамского "Белого Лебедя", мои убеждения закалились и окрепли!» — писал Рожков в феврале 2009 года. Сиделось активисту действительно нелегко — как сообщали его соратники, через несколько месяцев после конфликта с сокамерниками его отправили в карцер, а затем и вовсе перевели из колонии-поселения на общий режим, где, несмотря на справку об инвалидности, заставили заниматься тяжелым физическим трудом. Вскоре после оглашения приговора «Мемориал» признал Рожкова политзаключенным.
Несмотря на многочисленные взыскания, в мае 2010 года Рожков вышел по УДО. К этому времени, говорит Дмитрий Черный, бывший активист разочаровался в политике. «Сергей, когда вышел, сказал, что все, с политикой я уже никак, потому что партийная организация практически не принимала никаких мер, да и город небольшой, организация слабенькая, люди хилые. Последний разговор у нас состоялся в 2012 году по телефону. Обсуждался вопрос, приезжать ему или нет в Москву в связи с тогдашними протестами. Договорились, что за ситуацией следить надо, но пока никакого поворота нет, никуда он не поедет — остается на дистанции стоять, хотя и поддерживает», — вспоминает журналист.
По словам Виктории Рожковой, после освобождения из колонии Сергей поработал в молочном хозяйстве в Майкопе, затем — в муниципальной газете в селе Лазаревское, а позже решил заняться фермерством. Тогда родственники предложили ему поселиться на принадлежавшем мужу бабушки Рожкова дачном участке в садовом товариществе Судоремонтник. Сергей согласился. Так ему достался небольшой домик с заросшим садом, и вчерашний эколог-коммунист стал вести жизнь крестьянина — завел кур, коз, разбил огород, привык просыпаться в шесть утра и заинтересовался народной медициной.
Соседями Рожкова были пенсионеры, справа — участок Михаила Ковалева, слева — Николая Сухорукова. Сергей часто помогал старикам по хозяйству, поэтому отношения между ними сложились удивительно теплые, говорит его мать. В результате, пока Рожков отбывал наказание, Сухоруков завещал ему свой участок (копия завещания есть в распоряжении «Медиазоны»). Когда Сергей вернулся, пенсионер уже умер. Ковалев болел и появлялся в садовом товариществе все реже, а затем и вовсе забросил дачу и разрешил молодому соседу пользоваться его землей по своему усмотрению. Таким образом в распоряжении Рожкова оказалось три смежных участка; объединив их, он выкопал пруд и стал разводить рыбу.
Впрочем, вспоминает Виктория Рожкова, отношения с другими соседями у сына были далеко не безоблачными. «Тут сначала ему два участка досталось, потом кур, коз стало больше, они стали на чужие участки иногда забредать, ну и, знаете как это бывает в маленьких поселках — один начал враждовать, за него третий заступился, и вот уже полпоселка предвзято к Сергею относятся. Врывались в огород, пока его не было, рыбу уничтожали, персики воровали, регулярно какая-то ерунда случалась, мелкие конфликты», — рассказывает она.
Обнаружив пропажу очередного животного или следы вторжения, Рожков обращался в полицию, однако реакции ни разу не последовало. Дело дошло до того, что 82-летняя на тот момент бабушка Сергея Лариса Азарова наняла ему адвоката, чтобы тот добился возбуждения уголовных дел против соседей. Однако не помогло и это. «Он обращался к участковому по поводу этих конфликтов, а ему там говорят: "Ну, ты иди, разберемся". То есть не обращали должного внимания на его заявления, проверка по ним проводилась неполная. То есть он либо терпел, либо обращался устно, а в ответ получал: "Разберемся". Ну, как обычно у нас бывает, пока что-то серьезное не случится, никто не пошевелится. Относились к нему так, потому что у него же судимость была, у нас же [только] если есть за спиной что-то, то у органов отношение немножко другое», — объясняет адвокат Цезарь Хугаев.
Последнее заявление в полицию Рожков написал 23 июня 2017 года. В тот день, сообщил он, между ним и 77-летней жительницей Судоремонтника Натальей Чапцевой произошел конфликт, Чапцева бросила в него камень и до крови разбила голову. Рассказ Сергея подтверждал очевидец происшествия. Однако участковый из села Кривенковское вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.
«В ходе проводимой проверки по материалу было установлено, [что] Рожков занимается разведением кур и коз, которые, в свою очередь, проникают на садовый участок к Чапцевой, съедают растения и гадят, в связи с чем между Рожковым и Чапцевой возникли неприязненные отношения, при встрече перерастающие в словесные конфликты. [В тот день она] занималась уборкой на участке, [но некоторые ветки оказывались на участке Рожкова], поэтому, когда последний проходил мимо, он стал раскидывать и кидать их обратно на ее участок. Они стали перекидываться ветками, и в какой-то момент вместе с веткой из рук Чапцевой вылетел камень, который полетел в сторону Рожкова. Рожков тоже кинул камень в Чапцеву, после чего они разошлись», — написал участковый. Мотивируя отказ в возбуждении дела, он ссылался на выводы экспертизы: не исключено, что Рожков получил травму головы при падении с высоты собственного роста.
Персики и драка
В конце лета прошлого года 49-летний Юрий Горбунов из Нижнекамска приехал в Туапсе отдыхать — впервые в жизни на море. В Судоремонтнике он снял дом на два месяца и через некоторое время познакомился с Рожковым. «Я раза четыре-пять ходил к нему — один раз он мне водопад показывал, потом еще как-то на гору ходили, с самой макушки на Туапсе смотрели, ну и просто я к нему в гости заходил. У него там персики растут, хурма», — вспоминает курортник.
Вскоре отдыхающий стал замечать, что жители дачного поселка ведут себя странно. «Они там, весь поселок, как-то на две группы поделились. Одни с одними дружат, другие с другими. Как-то выхожу на крыльцо — смотрю, через мой участок какой-то мужик идет. Я говорю: "Ты че тут идешь?". А он: "А мне так короче!". Я вообще в шоке был. Там у них свои какие-то правила, — делится впечатлениями Горбунов. — Одни к Сергею [Рожкову] нормально относятся, другие плохо — кто-то завидует, видать. Он же там животных держит — курочек, курей, рыб разводит, туда-сюда, а кто-то соседние участки себе хотел. <…> До этого друзья были, а тут все, уже не друзья. Я в этом убедился, когда к нему шел — еще не знал, где он живет, у одного мужика спрашиваю, как пройти. А он как узнал, к кому я, сразу завопил: "Ааа, че вы тут ходите!", туда-сюда начал на меня. А сначала вроде по-хорошему, я же культурно к нему. А потом мне Сергей объяснил, что он участок хотел выкупить, а тот на него теперь в обиде».
По словам Горбунова, 13 сентября 2017 года около десяти утра он отправился к Рожкову, чтобы с разрешения хозяина сорвать в его саду несколько персиков. Дорога шла в горку и занимала у немолодого уже мужчины примерно 50 минут. На половине пути его обогнал незнакомый парень, который был заметно возбужден и очень торопился. Когда Горбунов, наконец, добрался до участка своего приятеля, он увидел там 65-летнюю Надежду Краснобаеву. Пожилая соседка Рожкова была ему уже знакома: «Как-то я приходил опять к нему, его не было, а она напротив на соседней улице жила, и я у нее как раз тоже спросил — может видела, куда пошел. Так она как узнала, что я про него, тоже стала орать: "Чего вы тут ходите всякие!"».
Краснобаева, вспоминает Горбунов, преградила ему путь и стала кричать, что на участок сейчас нельзя. В этот момент, уверяет мужчина, из дома вылетел раздетый Рожков, которого столкнул с крыльца молодой человек, обогнавший его на дороге — это был 26-летний сын Краснобаевой Кирилл Пацановский. «Выкидывает его и ногами пинает, прям голого. Потом они ушли. Ну, я подошел к Сергею, успокоил его немного. <…> Сел на скамейку. Потом этот второй раз к нему шурует. Я ему говорю: "Да хорош, сколько можно, ты че, хочешь сидеть что ли?". Туда-сюда, объяснил ему. <…> Он мне начал объяснять, что он евонову мать посылал, предлагал ей сексом заняться, че-то такую фигню как будто Сергей говорил. Мол, пусть знает свое место. Ну я его больше не пустил. <…> Когда Сергей в себя пришел более-менее, я его туда под руку наверх увел в дом — он как тряпка висел, весь в синяках. Че там у них в доме происходило, я не видел, но когда я его затащил, там такой кавардак был — он, видать, его по всему дому швырял. А тот никакой был, ну, не знаю, то ли поддатый, то ли он, может, ударил его так, непонятно. Посидели, поговорили, я спросил насчет персиков — он говорит, ну бери, сколько надо. Я взял и ушел», — вспоминает Горбунов. По его словам, полицию вызывать ни он, ни Рожков не стали.
Пожар и изнасилование
Утром 15 сентября домой к Рожкову пришли полицейские. Из разговора с ними выяснилось, что дом Краснобаевой сгорел дотла, а сама погорелица считает его поджигателем. Несмотря на многочисленные травмы, Рожкова увезли в отделение полиции в селе Кривинковское. «Я изначально думал, что еду в отделение полиции, чтобы написать заявление относительно нанесенных мне телесных повреждений. Прибыв в отделение, сотрудник полиции Поддубный стал говорить мне, чтобы я написал явку относительно якобы совершенного мной поджога дома Краснобаевой. Говорили мне, что я правильно поступил. [Что] если я не напишу явку с повинной, то мне придется сидеть в подвале. Я испугался и решил написать явку с повинной по данному факту. В отделение полиции прибыл адвокат [по назначению], с которым мне предоставили возможность побеседовать. Я говорил адвокату, что не совершал поджог, но он сказал мне, что лучше написать явку по данному поводу, что я и сделал. Фактически я никакого поджога не совершал», — объяснял позже Рожков на допросе.
Как рассказывает адвокат Хугаев, в полиции Рожкова продержали без еды до позднего вечера. Еще из отделения он позвонил своей бабушке и рассказал о случившемся, а на следующий день по ее настоянию обратился в туапсинскую районную больницу №1. Согласно эпикризу, из стационара Рожкова выписали лишь через девять дней с диагнозом «закрытая черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга, множественные ушибы, подкожные гематомы, ссадины конечностей, тупая травма груди, ушибы, кровоподтеки грудной клетки».
По словам Хугаева, при поступлении в больницу Рожков объяснил врачам, что повреждения он получил, когда на него напал Пацановский. Фельдшер проинформировал о возможно криминальном характере травм полицию, поэтому в больницу приехал участковый, который опросил Рожкова и принял от Хугаева заявление о совершении преступления в отношении его доверителя. Однако выяснилось, что 22 сентября заявление в отношении Рожкова написала сама Краснобаева.
В объяснении, которое в тот же день взял у нее участковый Поддубный, пенсионерка рассказала, что Рожков «ведет антиобщественный образ жизни, а именно злоупотребляет алкоголем, постоянно пребывает в состоянии опьянения, регулярно ходит по территории Судоремонтника в обнаженном виде и пристает ко всем дачникам». 13 сентября, уверяла Краснобаева, примерно с восьми утра она «стала слышать громкие крики Рожкова, который при этом находился в состоянии опьянения, так как пребывал в неадекватном и агрессивном состоянии, а также был полностью обнажен». Около 9:30, рассказала пенсионерка, к ней пришел сосед — однофамилец бывшего активиста Алексей Рожков; они стали пить чай. В какой-то момент к ним «стал приближаться» обнаженный Сергей Рожков, однако Алексею удалось прогнать его. По словам Краснобаевой, через какое-то время тот вернулся, встал у забора и стал кричать, угрожая изнасиловать ее. Тогда сосед пенсионерки схватил швабру и замахнулся на обнаженного мужчину — этого, по ее словам, оказалось достаточно, чтобы тот ретировался. Около 11:00 Алексей Рожков ушел к себе на участок, а сама пенсионерка, по ее словам, «пошла в свою комнату отдыхать», но через 15 минут «услышала крики Сергея Рожкова» и «услышала, как он пытается прокинуть в дом через ограждение веранды». Накинув одежду, Краснобаева вышла из комнаты в прихожую, где якобы столкнулась с голым Рожковым.
«На мои требования покинуть мой дом Рожков кинулся на меня, пытаясь сорвать с меня верхнюю одежду, на что я стала принимать попытки освободиться от его захвата при помощи случайных предметов, попадающихся мне под руку, которыми я стала наносить удары по его голове и телу. После непродолжительной схватки, в ходе которой Рожков пребывал в возбужденном состоянии, так как признаки его эрекции ввиду его обнаженного вида были очевидны, я все же смогла оттолкнуть его от себя на безопасное расстояние, после чего, схватив рядом стоящую косу, стала ею защищаться, на что Рожков, видимо, испугавшись, поспешил выйти из моего дома. Постояв некоторое время возле моего забора, Рожков зашел в дом вновь и попытался меня изнасиловать, срывая с меня верхнюю одежду. В этот момент я себя уже не контролировала, в связи с чем вновь стала наносить по телу и голове Рожкова удары случайными предметами, что попались мне под руку, причиняя ему многочисленные телесные повреждения. От полученных ударов Рожков убежал в неизвестном мне направлении», — говорится в объяснении пенсионерки.
По словам Краснобаевой, в полицию она «обращаться на стала, так как думала разобраться самостоятельно», и вместо этого позвонила своему сыну Виктору. Однако Виктор был занят на работе и якобы попросил съездить в Судоремонтник своего брата Кирилла (при этом в детализации звонков Виктора нет соединений с номером Пацановского, указанным в протоколе его опроса, который состоялся в то же день). Согласно этому документу, молодой человек приехал к матери около 12:00. Он застал пенсионерку «сидящую на крыльце в плачевном состоянии». «В помещении дома был нарушен порядок, а именно, все было разбросано, повсюду валялись обломки декораций стен дома. На это мать мне пояснила, что около часу назад от нее убыл в неизвестном направлении Рожков, который приходил к ней в состоянии опьянения в обнаженном виде и стал домогаться, на что моя мать всячески отбивалась. <…> Мать также пояснила, что Рожков, узнав о том, что скоро приедет ее сын, немедленно поспешил убежать в сторону леса в неизвестном направлении. Рожкова я так и не встретил. Около 12:30, успокоив мать, поняв, что ей больше ничего не угрожает, я уехал на работу», — уверял Пацановский.
Сам Сергей Рожков в первый день на вопросы участкового отвечать отказался, сославшись на статью 51 Конституции.
Как отмечает адвокат Хугаев, Краснобаева не рассказала о попытке изнасилования ни в тот день, когда она якобы имела место, ни при опросе по факту пожара: в объяснении говорится только, что дом сгорел, когда хозяйки там не было, и что единственный человек, с которым она конфликтовала — это Рожков. «То есть только после того, как мы заявление об избиении Сергея написали, она, видимо, об этом узнала и через несколько дней написала заявление о попытке изнасилования, о том, что якобы все эти повреждения Сергей получил, когда она его била сковородкой и черт знает чем еще. То есть просто, чтобы сына отмазать, это очень удобно — дом-то сгорел, а вместе с ним все вещдоки», — считает юрист.
У Краснобаевой действительно был повод беспокоиться за сына — 13 мая 2012 года, когда Пацановскому было 19 лет, его приговорили к пяти годам колонии строгого режима за попытку продажи 4,4 грамма марихуаны в рамках «проверочной закупки», признав виновным по части 3 статьи 30, пункту «а» части 2 статьи 228.1 УК (покушение на сбыт наркотиков, группой лиц по предварительному сговору). После того, как в начале 2017 года молодой человек освободился, представитель ФСИН обратился в суд с исковым заявлением об установлении административного надзора, указав в обосновании, что Пацановский «не трудоустроился и желания трудиться не изъявил», «к мероприятиям общественного характера относился отрицательно», «имеет 38 взысканий за нарушения», «19 раз водворялся в штрафной изолятор», «был злостным нарушителем установленного режима содержания», «на замечания администрации не реагировал, должных выводов для себя не сделал», «по характеру был вспыльчив, в общении с администрацией проявлял грубость», «значимость совершенного общественно опасного деяния не осознал».
«За период отбывания наказания положительных изменений во взглядах на жизнь и совершенное преступление не произошло», — резюмировал в иске представитель службы наказаний. Суд требования истца удовлетворил, запретив Пацановскому в течение трех лет покидать по ночам место регистрации. Спустя несколько месяцев туапсинская полиция вышла в суд с еще одним иском — на этот раз с просьбой запретить молодому человеку посещать массовые мероприятия, поскольку «на путь исправления он не встал». Суд удовлетворил и это требование.
Пепелище и следствие
2 ноября 2017 года следователь следственного отдела по Туапсе возбудил по заявлению Краснобаевой уголовное дело о проникновении в жилище (статья 139 УК), а месяцем позже — о попытке изнасилования (часть 3 статьи 30, часть 1 статьи 131). Уголовное дело о поджоге было возбуждено, как только Рожков вышел из больницы, однако уже через два месяца его приостановили, не найдя никаких подтверждений версии о криминальном характера пожара.
В начале ноября Сергей Рожков сам согласился дать показания и рассказал, что в тот день, когда, по версии следствия, произошла попытка изнасилования пенсионерки, он проснулся около семи утра, накормил животных, а потом почувствовал боль в почках. Чтобы унять боль, говорил Рожков, он выпил примерно 50 граммов чачи и лег спать, а проснулся уже от того, что его избивал сын Краснобаевой.
В свою очередь, 63-летний сосед Краснобаевой и однофамилец Сергея Алексей Рожков немногословно подтвердил показания пенсионерки. «[Когда мы пили чай], к дачному участку подошел [Сергей] Рожков, который был полностью голый. Он стал говорить Краснобаевой, что хочет ее, что-то кричал. Я увидел, что Краснобаевой это не нравится, и прогнал Рожкова, после чего через некоторое время ушел с территории ее участка. Через некоторое время я вернулся, увидел, что крыльцо веранды сломано, а Краснобаева рассказала, что Рожков проник к ней дом, сломал крыльцо, у них произошла драка», — говорится в протоколе его допроса.
Кроме непосредственных участников событий следователь допросил троих пенсионеров, проживающих в Судоремонтнике. Они рассказали, что состоят с Краснобаевой в «нормальных, соседских отношениях», а Рожкова охарактеризовали как «конфликтного человека», который «злоупотребляет алкоголем» и «позволяет себе разгуливать по территории товарищества в полностью обнаженном виде». Нелестно отозвался о бывшем активисте и председатель садового товарищества. «Позволяет себе нахождение в местах общего пользования в нетрезвом виде, в отношении окружающих может позволить нецензурные высказывания, имелись факты рукоприкладства в отношении пожилых женщин, находясь в нетрезвом виде, практически не отдает отчета своим поступкам, периодически появляется голым, мотивируя это "единением с природой", содержит коз, контроль за которыми ведет безответственно», — написал он в ответ на запрос следователя о характеристике.
Расследование дела шло на удивление неспешно. Следователь назначил судмедэкспертизу Краснобаевой и Рожкова лишь под Новый год — через четыре месяца после того, как последний якобы совершил попытку изнасилования. Ни у одного из них не было обнаружено каких-либо телесных повреждений, кроме нескольких мелких рубцов: у Краснобаевой — на внутренней стороне предплечья, у Рожкова — на наружной поверхности голени. Делать выводы о механизме и давности их получения эксперт не решился.
В декабре же адвокат Хугаев попросил провести исследование на полиграфе с участие Рожкова и Краснобаевой, однако последняя подала заявление об отказе по состоянию здоровья. «На протяжении длительного времени страдаю заболеванием сердца и состою на диспансерном учете, выписка из медкарты о состоянии моего здоровья будет предоставлена позже», — написала она. «Медиазоне» не удалось обнаружить в материалах дела никаких медицинских документов Краснобаевой.
Ходатайствовал Хугаев и о допросе Юрия Горбунова, который называет себя единственным очевидцем избиения Рожкова. По словам защитника, отдыхающий уехал из Судоремонтника в начале октября, но перед этим под запись ответил на вопросы адвоката, оставил свои паспортные данные и номер телефона. Следователь отказался приобщать адвокатский опрос к материалам дела, зато в конце декабря написал руководителю следственного отдела по Нижнекамску запрос с просьбой разыскать Горбунова. Ответ пришел уже через две недели — коллеги из Татарстана сообщили следователю из Туапсе, что телефон с указанным номером выключен, а по адресу регистрации Горбунова дверь не открывают. «Медиазоне» удалось дозвониться до свидетеля с первого раза. «Я в Казани был сначала, потом уезжал. Я дома, по месту прописки, почти не бываю. Я с одним тут полицейским в декабре разговаривал, он меня спрашивает: "Вы сможете зайти?" Я говорю: "Ну, сами заходите, раз надо". Ну я побыл в Нижнекамске с пару месяцев, мне никто не звонил, ну я и уехал», — объясняет он сам.
Январь 2018 года Рожков провел на обследовании в психиатрическом стационаре. Согласно заключению экспертов, в беседах со специалистами он был «склонен к рассуждательству»: говорил о том, что «мы все из какого-либо рода», рассказывал о намерении уйти в монастырь, объяснял, что два года назад отказался от мяса, и с тех пор у него «стала лучше работать шишковидная железа», называл себя не иначе, как «хрестьянином», и говорил, что «Иесус Христос — первый представитель коммунистического движения». Когда его попросили охарактеризовать потерпевшую, Рожков ответил: «Пустая бочка гремит громче — вот это и есть потерпевшая. Духовного наполнения в ней нет, вот она и гремит». В своем заключении врачи указали, что мужчина «обнаруживает признаки психического расстройства в форме органического расстройства личности и поведения в связи со смешанными заболеваниями (последствия повторных ЧМТ и алкогольная интоксикация)», но при этом не страдает заболеваниями, которые мешали бы ему отдавать отчет в своих действиях.
Вернувшись после экспертизы в Судоремонтник, Рожков узнал, что против него возбуждено еще одно уголовное дело — на этот раз по статье об угрозе убийством (часть 1 статьи 119 УК). Поводом послужило заявление 78-летней Натальи Чапцевой — той самой женщины, на которую сам Сергей когда-то писал заявление после инцидента с брошенным камнем. По словам пенсионерки, 12 декабря 2017 года она шла по территории дачного поселка и увидела Рожкова на крыльце дома одного из местных жителей Юрия Власова. «На вопрос, что он делает, Рожков достал ружье, направил в мою сторону и начал стрелять. Я стала убегать. Убегая, я заметила, что над моим правым плечом в непосредственной близости с лицом пролетала пуля», — рассказала она на опросе у оперативника. Сам Власов подтвердил ее показания — по его словам, он видел, как Рожков справлял нужду на его крыльце, а затем несколько раз выстрелил в старушку. О том, что испуганная Чапцева бросилась к их машине и попросила вызвать в полицию, рассказали и два свидетеля, которых, по словам потерпевшей, она встретила, выбежав на дорогу.
Сам Рожков на допросе говорил, что 12 декабря был дома и занимался хозяйством, а около полудня к нему пришли полицейские и спросили, есть ли у него «воздушка»; он добровольно выдал пневматическую винтовку.
Хотя на месте происшествия не было найдено ни пуль, ни других вещественных доказательств, в конце января Рожкову предъявили обвинение по всем трем статьям. На допросе в качестве обвиняемого он настаивал, что у обеих потерпевших был повод оговаривать его, и рассказал о своей импотенции, которая начала проявляться после лечения от туберкулеза — следовательно, объяснял мужчина, преследовать 65-летнюю пенсионерку с эрегированным членом, как говорится в ее показаниях, он просто не мог.
Казак и смерть
2 февраля 2018 года Рожков не явился на следственные действия; его объявили в федеральный розыск. По словам его матери Виктории, на тот момент она не знала об уголовном деле и подумала, что Сергей решил избавиться от дома в Судоремонтнике и уехал искать себе новый участок. «Когда он оказался в больнице, я ему сказала: "Честное слово, мне надоели твои соседи, надоели твои побои, как можно так жить, у тебя там бандиты какие-то живут рядом". "Я, — говорит, — мама, не виноват, они трогают моих кур". Я говорю: "Так надо уходить от таких соседей. Надо продавать и искать новый участок"», — вспоминает она. В следующий раз он связался с матерью 8 марта, отправив ей с чужого номера эсэмэску с поздравлением. А спустя месяц, 6 апреля, с родственниками Рожкова связался адвокат Хугаев и рассказал, что Сергей погиб в ОМВД по Туапсинскому району — том самом, за нападение на сотрудников которого он был осужден почти 10 лет назад.
«Конечно, я был ошарашена, не знала, как вести себя. Как вообще можно в это поверить? То есть его где-то задержали? Где же его нашли? Почему он вдруг — бах, и умер? — вспоминает Виктория. — Приходим к следователю — молодой, хам самый натуральный. "Труп вам выдадут, хоть сейчас забирайте!" — "Ну вы вообще объяснить хоть что-то можете, что произошло-то?". Ноль внимания, фунт презрения. Выдал справку в морг, чтобы забрали тело. Но в морге нам его не отдали, якобы потому что экспертиза была назначена». Когда мать погибшего и адвокат Хугаев вышли на улицу, юрист объяснил ей, что Рожкова задержали на территории Абхазии и доставили в полицию Туапсе; он умер, когда его вывели во двор «на прогулку». Услышав это, мать погибшего вернулась к следователю. «Я говорю: "Еще раз расскажите, кто его убил?". Он мне: "С него там пылинки сдували, его даже во двор два раза выводили". — "Зачем выводили? Кто выводил?". Не отвечает на вопросы», — вспоминает она.
9 апреля Рожкова похоронили. Виктория впервые ознакомилась с материалами его уголовного дела — ее признали представителем обвиняемого. Вскоре дело передали в суд. По словам матери погибшего, в суде выступили только Краснобаева и Чапцева: свидетели на заседание не явились. «Краснобаева рассказала свою жуткую историю о том, что она лежала на полу, прихватила косу, и каким-то образом ей стала размахивать, да так, что ни разу его не порезала, и вообще лежала лицом вниз. У нее и судья, и адвокат спрашивают: "По-вашему, получается, что [Рожков] несколько раз приходил, совершенно пьяный, а потом вдруг ни с того ни с сего бросился вас насиловать? Так?". Она говорит: "Да, так". То есть все только с ее слов — сегодня она сказала, что ее Сергей изнасиловал, завтра — что следователь, послезавтра, что Путин. Чапцева эта, абсолютно слепая старушка, не смогла вспомнить, с 17 километров или с семи метров он в нее стрелял. Кульминацией стало, когда Краснобаева во всеуслышание прямо в зале суда сказала, что она бы не писала никакого заявления на Сергея, если бы адвокат не написал на ее сына заявление. Вот совершенно откровенно сказала: "Если бы не написал, то и я бы не написала"», — рассказывает Виктория. Уже на втором заседании, 6 июня, дело в отношении Сергея Рожкова было прекращено в связи со смертью обвиняемого.
Проверка по факту его смерти была завершена 16 апреля. Согласно ее материалам, 5 апреля Рожкова задержали в Абхазии — хотя он был объявлен в федеральный розыск на территории России. Руководство ОМВД по Туапсинскому району отправило оперативников Романа Приходько и Григория Еремяна встречать задержанного на границе, однако по ошибке пограничники передали Рожкова не им, а полицейским из УВД Сочи. Наконец, оперативники из Туапсе забрали Рожкова у коллег и повезли в свой отдел. Согласно их показаниям, телесные повреждения у задержанного отсутствовали, а сам он «вел себя спокойно, был общителен, наручники к нему не применялись».
«В ходе диалога с Рожковым он рассказал, что, находясь в республике Абхазия, посетил множество монастырей и храмов, а также периодически подрабатывал разнорабочим в разных местах и городах республики. Рассказывая о своем нахождении в Абхазии, он пояснил, что его нашли и задержали сотрудники местной полиции, с которыми он пробыл на протяжении нескольких дней до того, как у них появилась возможность передать его российским коллегам, поясняя, что с ним обращались хорошо и претензий к ним он не имеет. Однако он выражал обеспокоенность и переживал, потому что его все-таки нашли и в скором времени привлекут к уголовной ответственности», — рассказали полицейские на допросе.
Рожкова доставили в ОМВД Туапсе около полуночи. Согласно материалам проверки, оперативный дежурный позвонил казаку-дружиннику Родиону Лукьянченко и, как говорится в показаниях последнего, поручил ему «содействовать в охране данного человека». «В ходе содействия полиции по охране Рожкова я с ним находился все время. За время нахождения с ним он вел себя спокойно. Примерно в 03:00 Рожков попросил, чтобы его отвели в туалет, что я и сделал, сопроводив его в уборную. <…> Примерно через 30 минут Рожков снова попросился в туалет, тогда я решил его [снова] сопроводить. <…> На подходе к туалету у входа в отдел со стороны двора Рожков вдруг скорчился, хватаясь за металлические перила, сказав нецензурно о том, что ему плохо, и попросил помощи. Тогда я направился в дежурную часть и попросил, чтобы вызвали скорую. Сотрудники скорой прибыли незамедлительно, однако констатировали его биологическую смерть», — объяснил казак.
Допроса этих трех свидетелей следователю отдела СК по Туапсе Светлане Дядюшке оказалось достаточно, чтобы вынести постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по факту смерти Рожкова. Юрист «Комитета против пыток» Сергей Романов, представляющий интересы Виктории Рожковой после гибели сына, обращает внимание, что Дядюшка даже не дождалась результатов судмедэкспертизы, сославшись в своем постановлении на выписку из журнала регистрации трупов, которая якобы подтверждает, что «смерть не является криминальной». Не стала Дядюшка изымать и записи с камер видеонаблюдения в отделе полиции.
Тем не менее, судмедэкспертиза была завершена в начале мая 2018 года. Согласно заключению, смерть задержанного наступила от кардиомиопатии, а на трупе были обнаружены «ушибленная рана волосистой части головы в затылочной области», «осаднение в лобной области слева над бровью на фоне кровоподтека», «осаднения на спинке носа на фоне кровоподтека» и «подкожное кровоизлияние в затылочной области справа», которые образовались от воздействия твердого тупого предмета, однако могли быть причинены и при падении с высоты собственного роста. Заметила травмы на голове сына и Виктория. «До похорон я тело так и не увидела. В гробу увидела, что переносица разбита, разбит лоб, и рана была на затылке, с задней стороны головы, ниже немножко макушки», — вспоминает она.
Сейчас правозащитники из «Комитета против пыток» добиваются эксгумации тела Рожкова: с момента его гибели почти идентичные постановления об отказе в возбуждении уголовного дела трижды выносились и трижды отменялись. По мнению Сергея Романова, следователь намеренно тянет время, чтобы «труп сгнил».
«Очевидно, что эксгумация может показать неугодные следователю факты: у него на носу ссадина на фоне кровоподтека, и на лбу ссадина с кровоподтеком, и сзади у него рваная рана, справа на черепе. Но череп целый, а кожа порвана. А у нас казак говорит: я его выводил в туалет, он согнулся, скрючился, я побежал за помощью, вернулся, а он умер, то есть лежит. Как человек мог удариться двумя сторонами [головы] при падении? Тем более, когда у человека приступ случается, он не то, чтобы резко падает — он скрючивается, присаживается, ему становится плохо, — рассуждает его коллега Роман Веретенников. — Учитывая, каким он был человеком, привык свои права отстаивать, если бы на него кто-то начал наезжать, то он мог бы и в ответ что-то сказать. Случился конфликт — головой ударили, и умер».
Вызывают вопросы у правозащитников и действия полицейских при задержании Рожкова. «Во-первых, на каком основании, если он находился только в федеральном розыске, Абхазия передала его России? Где документы об этом? Во-вторых, по инструкции МВД, по УПК, при доставлении задержанного, находящегося в розыске, дежурный должен водворить его в камеру административно задержанных и организовать вызов следователя, который должен в течение трех часов оформить протокол задержания. Несмотря на это, его отдают какому-то казаку под охрану, и казак его выводит якобы в туалет, и он умирает. А какие полномочия вообще у этого казака были, кто он такой-то?» — задается вопросами Веретенников.
По словам Виктории Рожковой, с Краснобаевой, из-за заявления которой ее сын оказался в розыске, после суда она ни разу не виделась. Когда «Медиазона» попыталась дозвониться потерпевшей пенсионерке, ее телефон был недоступен.
Редактор: Дмитрий Ткачев.
Исправлено 2 ноября 2018 года в 13:39. Фамилия следователя, который пришел с обыском к матери Сергея Рожкова, не Черкасов, а Чикайло. В исходном варианте публикации была допущена ошибка; редакция «Медиазоны» приносит Андрею Чикайло извинения.