«Неверные менты» в Европейском суде. Страсбург встал на сторону Саввы Терентьева — первого россиянина, осужденного за комментарий в блоге
Савва Терентьев. Фото: introspective.ru / Instagram
Европейский суд по правам человека вынес решение по иску Саввы Терентьева — фигуранта первого резонансного дела об экстремизме, возбужденного из-за комментария в интернете. Суд признал уголовное преследование блогера из Сыктывкара нарушением статьи 10 Европейской конвенции о защите прав человека, которая гарантирет свободу выражения мнения. Компенсации блогеру ЕСПЧ не присудил, однако Россия должна будет выплатить 5 000 евро судебных издержек. «Медиазона» вспоминает, как в 2008 году Савву Терентьева судили за предложение сжигать «неверных ментов» на главных площадях российских городов.
«Ментовско-гопотская грязь»
«15 февраля 2007 года около 09 часов 09 минут Терентьев С.С., находясь по адресу: г. Сыктывкар <…>, имея в собственности ЭВМ, оснащенный модемом и имея навыки работы на нем, через стационарный телефонный номер <…> подключился к сети Интернет», — такой фразой открывается обвинительное заключение по первому в России резонансному уголовному делу о комментарии. Далее в документе говорится, что обвиняемый решил использовать блог другого пользователя «как средство массовой информации» и попытался «оказать публичное воздействие на людей с целью побуждения их к совершению насильственных действий в отношении лиц — сотрудников милиции, зарождению у людей решимости и стремления совершить противоправные действия в отношении указанных лиц».
Оказать «публичное воздействие» 21-летний Терентьев решил в комментариях к короткому посту в «Живом журнале» сыктывкарского журналиста Бориса Суранова, который рассказывал об изъятии жестких дисков из редакции газеты «Искра» в городе Инта; обыски проводил местный отдел «К» МВД. Возмущенный действиями полицейских Терентьев написал комментарий, цитаты из которого впоследствии превратятся в политическом интернете в мемы — «неверные менты» и «сжигать на Стефановской площади». «Мусор — и в Африке мусор», — писал молодой человек, называя сотрудников «киберполиции» «быдлом», «гопотой» и «самыми тупыми необразованными представителями жив(отн)ого мира».
Завершил комментарий Терентьев визионерским пассажем о сожжении сотрудников МВД на главных площадях российских городов «как в Освенциме» — «церемониально, ежедневно, а лучше — дважды в сутки (в полдень и полночь, например)» — в целях «очищения общества от ментовско-гопотской грязи».
Комментарий заметили сотрудники того же отдела «К», найти автора не составило труда — в профиле пользователя terentyev в «Живом журнале» было указано место жительства — Сыктывкар, а также ссылка на сайт музыкальной группы Терентьева с номером его сотового телефона. Оперуполномоченный отдела «К» МВД по Коми Николай Сичкарь получил от начальника задание проверить комментарий в блоге журналиста Суранова, выполнил его, и расследование уголовного дела по части 1 статьи 282 УК (возбуждение ненависти или вражды), которое станет известно как первое дело за комментарий в интернете, началось.
Деды воевали и манипуляции общественным мнением
Давая свидетельские показания в Сыктывкарском городском суде, оперуполномоченный Сичкарь рассказывал, что при чтении комментария, ссылку на который ему показал начальник, особенных эмоций не испытал: «Часто приходится сталкиваться именно с отрицательной оценкой. Но также и с положительной. Поэтому на отрицательную оценку я не обращаю внимания. Потому что знаю, что человек так может думать, не зная специфику работы милиции». Глава отдела «К» Сергей Огородников жаловался, что его больше всего задело упоминание концлагеря: «У меня оба деда воевали, поэтому я и дал команду проверять информацию наиболее тщательно».
В суде был оглашен фрагмент из экспертного заключения по поводу фразы «ненавижу ментов, сцуконах». В своем заключении лингвист Наталья Сергиева писала, что «данный элемент представляет замаскированное ругательство, грубое и матерное, трансформированное в соответствии с неписаными правилами "албанского языка"». «Впрочем, оно легко угадывается и реконструируется: достаточно убрать букву "ц", букву "о" заменить на "а", дописать после последней буквы недостающие две буквы до известного матерного слова из трех букв, затем полученный комплекс разделить на слова, чтобы привести к привычной и всем известной форме», — такой ребус представила суду Сергиева.
Через несколько месяцев после начала процесса была подготовлена «амбулаторная судебная комплексная социо-гуманитарная экспертиза», авторы которой со ссылками на статьи «Википедии» и словарь жаргона, у которого вместо издательства и других выходных данных указан некий «архив WinRAR», уличают Терентьева в агрессивности и «злобном настроении». Теоретическая часть заключения пестрит орфографическими ошибками и неточными формулировками, а несовместимые термины в нем перечисляются через запятую.
«В заключительной части текст становится не только более злобным, но и более энергичным, активным», — пишут психологи про «призыв к открытому массовому и публичному выражению негативного отношения» к милиционерам. Мотивы «пропаганды» Терентьева, какими они представляются экспертам, изложены предельно подробно: «Автор не берет на себя ответственности за реализацию своей идеи уничтожения "ментов" — он делегирует выполнение данной функции народу ("народ чтоб сжигал»), которому автор исподволь приписывает собственные негативные установки по отношению к профессиональной группе "милиционеры", что свидетельствует о стремлении автора манипулировать общественным мнением и побудить "народ" к поведению, желательному для автора и направленному против вызывающей у него ненависть группы — "милиционеров" (уничижительно "ментов")». При этом авторы исследования игнорируют первое слово фразы — «неверных».
В суде блогер и автор статей о рок-музыке Борис Суранов, под постом которого оставил свой комментарий Терентьев, давал показания как свидетель. Он напоминал, что в песнях сотрудникам милиции часто даются весьма нелестные характеристики, привел в пример песню Захара Мая «Менты хуже пидарасов» и спросил судью, нужно ли продолжать. «Спасибо, достаточно», — оборвала его судья Любовь Сухарева.
По свидетельствам участников процесса, судья в ходе процесса заметно нервничала. Так, выступление петербургского блогера Владимира Трифонова, который запустил онлайн-опрос о деле Саввы Терентьева (большинство ЖЖ-пользователей отказались считать сотрудников милиции социальной группой, а «неверных ментов» отнесли к «организованной преступной группировке») Сухарева прервала словами: «Суд — не место для дискуссий!».
Дело Терентьева рассматривалось с марта по июль 2008 года, и в итоге судья признала блогера виновным и приговорила его к году лишения свободы условно. В приговоре Сухарева отметила «широкую общественную значимость совершенного преступления» и указала, что «Терентьев для пропаганды своих идей использовал не свой блог или блог Сажина (который указан в качестве первоисточника в посте Суранова — МЗ), а более посещаемый блог Суранова».
Уже через месяц Верховный суд Республики Коми утвердил приговор, причем двое из трех судей, Лев Сивков и Валерьян Сверчков, в прошлом были сотрудниками милиции. В январе 2009 года защита Терентьева направила жалобу в Европейский суд по правам человека, заявив о нарушении статьи 10 Европейской конвенции о защите прав человека, которая гарантирет свободу выражения мнения. Жалобу коммуницировали только в 2016 году.
В 2009 году руководитель отдела «К» Сергей Огородников рассказывал «КомиОнлайн»: «Иногда слышу от комментаторов: руки прочь от интернета, это вольница, не хочешь — не читай и тому подобное. Так вот, мое мнение: интернет — это не восьмое чудо света или райские кущи, это одно из средств межличностного общения и обмена информацией».
Позже он вспоминал дело Терентьева и говорил, что «многим милиционерам ежедневно приходится выслушивать в свой адрес далеко не самые приятные вещи», но «в сознании большинства россиян, и моем в том числе, еще слишком свежа память о Великой Отечественной войне». Одновременно глава отдела «К» хвастался, что «в 2004 году впервые в истории российского правосудия сыктывкарца привлекли к административной ответственности за нецензурную брань в интернете».
В 2012 году Огородников поддержал китайский запрет на анонимность в интернете: «Это то, к чему и мы придем рано или поздно». В том же году он перешел на работу из МВД на должность советника первого замглавы Коми, и с тех пор упоминаний его имени в интернете нет.
Оперуполномоченный Николай Сичкарь, судя по его аккаунту «ВКонтакте», любит заниматься бегом и наблюдать за звездным небом над головой. «Сделал смелый шаг и стою в огне», — поется в песне Everything For A Reason исполнителя TC, которую Сичкарь добавил на свою страницу.
«Напивался и хотел поехать в родной город»
В 2011 году Савва Терентьев въехал на территорию Эстонии по туристической визе и подал прошение о предоставлении политического убежища. Через полгода он получил положительный ответ. Сейчас Терентьеву 33 года, из которых семь с половиной он провел за границей.
В беседе с «Медиазоной» Терентьев говорит, что постоянно перемещается по работе между Эстонией, Австрией и Финляндией. Увлекающийся музыкант, которого пользователи ЖЖ могут помнить еще по сообществу ru_blackmetal, остается резидентом Эстонии и сейчас занимается нотным издательством.
«Каждые три года я продлеваю вид на жительство — я не получил постоянный вид на жительство, потому что не трудоустроен в Эстонии, точнее, не получаю зарплату, — рассказывает он. — У меня есть зарегистрированная в Эстонии фирма, но быть членом правления фирмы — это вроде как ты уже не можешь встать на биржу труда, но не считается, что ты работаешь. Потому что я не плачу себе зарплату». Никаких проблем с ведением бизнеса у Терентьева, по его словам, нет.
В Россию после 2011 года блогер не возвращался ни разу. «Иногда, бывало, напивался и хотел поехать в родной город, но не более того», — признается он. При этом Терентьев допускает, что может вернуться «в какие-то более лучшие для России времена, с одной стороны, и, с другой стороны, когда мои навыки могли бы быть кому-то полезны». Он отмечает, что от общего числа покупателей его музыкальных изданий только около 2% приходятся на россиян.
С момента отъезда блогера из России никаких попыток связаться с ним российские официальные лица не предпринимали. Сообщение о готовящемся к публикации решении ЕСПЧ по его иску стало для Терентьева сюрпризом — на протяжении долгого времени он не получал никаких уведомлений из Страсбурга. Иск в ЕСПЧ подавался так давно, что он уже не помнит точную сумму, которая была указана в заявлении. «Я бы перевел [деньги] в какую-нибудь организацию, которая занимается людьми, осужденными по 282-й», — заключает он.
О резонансных делах за посты во «ВКонтакте» Терентьев знает, но пристально за ними не следит: «В том состоянии, в котором Россия сейчас находится, это неизбежность. Такая угроза над каждым висит, и мне достаточно знания факта, что это никуда не делось, и только разрослось».