Новый год в ОМВД Анапы. 12 990 пачек сигарет, две явки с повинной и электрометки

Чуть меньше года назад — 23 декабря 2015-го — грузчик-экспедитор из Анапы Артем Пономарчук отмечал свой 21-й день рождения. На следующее утро, приняв поздравления от жены, сестры и родителей, он ушел на работу, а в середине дня позвонил своей матери, парикмахеру Анне Завгородней, и предупредил ее, что отвезет последний заказ и приедет домой спать. Но дома Артем не появился, а его телефон перестал отвечать. Поначалу Анна решила, что молодой человек продолжает праздновать с друзьями, но к вечеру забеспокоилась, позвонила коллеге сына Карену Енгояну, который работал на того же индивидуального предпринимателя, что и Артем, и услышала то, чего больше всего боялась: «Я сам об этом думаю, потому что Артем так раньше никогда не делал — я пришел на работу, а тут машина открыта, телефон лежит брошенный, ключи торчат».

Всю ночь Анна обзванивала морги, больницы и ОВД Анапы в поисках сына, однако человека с таким именем и фамилией нигде не было. Тем временем оперативники задержали Енгояна и еще двух человек, работавших вместе с Артемом.

Рано утром на телефон Завгородней позвонил незнакомец, который рассказал, что Артем находится в «обезьяннике», «влип в очень нехорошую историю» и настолько сильно избит, что не может самостоятельно передвигаться. Они встретились. Звонивший молодой человек представился местным жителем Павлом Дедухом; он рассказал, что отбывал административный арест вместе с Артемом, тот попросил его передать родителям записку, в которой жаловался на тяжелые условия содержания в изоляторе временного содержания и умолял поскорее вытащить его на свободу. Однако родители увиделись с сыном только после Нового года — 6 января 2016-го, когда истек срок его административного ареста. За это время он написал явку с повинной по статье, предусматривающей до 12 лет лишения свободы.

Противогаз. Клеммы. Палка

Пономарчука задержали около четырех часов дня 24 декабря: сотрудник в форме подошел к служебной «Газели», в которой находились Артем и его коллега Карен Енгоян, подошел к двери, открыл ее и, ничего не объясняя, вытащил молодых людей из машины. Другой полицейский, вспоминал позже молодой человек, нанес ему несколько ударов в живот, после чего Пономарчуку заломили руки и отвезли на служебном автомобиле в ОМВД по Анапе, забрав купленный в кредит iPhone 5s. После этого он не видел Енгояна.

Пономарчук описывает пережитое там почти поминутно. Сначала, говорит он, ему надели мешок на голову и наручники, завели в кабинет и нанесли по голеностопу несколько ударов, от которых молодой человек упал на пол. Затем полицейские — Артем вспоминает, что, судя по голосам, тогда их было четверо — объяснили, что он задержан за разбойное нападение на торгового представителя Алексея Свечникова, поставлявшего сигареты на продуктовую базу ИП «Арустамян», где Пономарчук работал экспедитором. Потом полицейские стали поочередно бить задержанного, называя его «малым» и советуя признаться в совершении преступления; затем усадили Артема на стул и дали попить воды.

В момент передышки Пономарчук предложил проверить его на полиграфе. В ответ полицейские рассмеялись: «Специалист по полиграфу еще не пришел, но скоро будет». Через десять минут в кабинете появился еще один оперативник. Артем вспоминает, что он несколько раз ударил его рукой по голове, затем вытащил в соседний кабинет, бросил на пол, снял с головы мешок и надел вместо него противогаз. Пока один полицейский сжимал шланг, перекрывая ему воздух, другой бил задержанного по ступням каким-то металлическим предметом. Когда с Пономарчука снимали противогаз, он чувствовал в кабинете стойкий запах алкоголя.

Спустя какое-то время, вспоминает Артем, мужской голос произнес: «Раз молчишь, значит, пришло время детектора лжи». Пономарчуку перевязали скотчем ноги, зафиксировали руки, а в носки засунули подсоединенные к электрическим проводам клеммы. «Со временем численность клемм увеличивалась. Они цепляли их за наручники, за обручальное кольцо, к пояснице и шее. С носа шла кровь, поэтому кто-то один из них предложил прекратить, но другой ему сказал, чтобы в противогаз просто плеснули нашатыря», — говорит молодой человек.

В ответ на молчание кто-то сорвал с Пономарчука джинсы с трусами, зафиксировав клеммы между ягодиц. Артем не видел, что происходит позади него, но по разговору понял — полицейские, которых на тот момент, судя по голосам, стало уже шестеро, обматывали скотчем и смазывали каким-то гелем палку. Электрическое напряжение становилось сильнее. Когда его спину придавили коленями, Пономарчук понял, что палку вводят ему в задний проход. Очнулся он от того, что кто-то хлестал его по щекам. После этого Артем подписал признательные показания, не читая.

Затем оперативники попросили его показать дома, в которых жили его коллеги — братья Карен и Эрик Енгоян. Как следует из книги учета ОМВД по Анапе, Пономарчука посадили в комнату для административно задержанных, а вечером 25 декабря вновь отвели в кабинет, в котором, как считает молодой человек, его пытали несколькими часами ранее — Артем узнал помещение по странному аппарату, похожему на сварочный, рядом с которым лежали металлические клеммы. По словам задержанного, там оперативники вновь начали избивать его. Из соседнего кабинета он слышал крики Эрика Енгояна. Спустя какое-то время один из полицейских принес в кабинет его явку с повинной, показал Пономарчуку и дал время, чтобы заучить содержание. Затем Артема отвели к следователю.

Согласно протоколу допроса, в кабинете вместе с подозреваемым находились только следователь и адвокат по назначению, однако на видеозаписи за кадром слышен звук, похожий на храп — Артем утверждает, что на допросе присутствовал один из пытавших его оперативников, который в какой-то момент уснул. На записи Пономарчук поразительно подробно рассказывает о нападении, однако путается в деталях — например, говорит, что на место преступления он приехал на «Жигулях» девятой модели, тогда как в подписанной им явке с повинной речь идет о седьмой.

В общей сложности к делу были приобщены четыре видеозаписи допросов по 20 минут, снятые с часовыми интервалами. По словам Пономарчука, в это время его заставляли учить, как именно и на какие вопросы он должен отвечать:

— Как вы распределили роли в своем преступном плане? — спрашивал следователь.

— Карен должен был управлять «шестеркой», а Масис должен был управлять «семеркой». Я, Масис, Арам, Карен и Эрик, мы просто сидели и общались, это было в октябре. Тогда же я услышал от Арама предложение — ограбить Алексея Свечникова. Масис — это знакомый Арама, он присоединился незадолго до этого числа, — путано отвечал задержанный.

На следующий день Пономарчука отвезли в суд. Там ему дали 12 суток административного ареста по статье 19.3 КоАП (неповиновение законному распоряжению сотрудника полиции). Молодой человек утверждает, что по истечении этого срока следователь поставил его перед выбором: либо подтверждение явки с повинной и ходатайство о домашнем аресте, либо отказ и ходатайство о заключении под стражу. Он выбрал первый вариант, признав участие в двух эпизодах разбойного нападения на торгового представителя. Оказавшись дома, Пономарчук отказался от своих показаний и заявил о пытках.

Артем Пономарчук. Скриншот видеозаписи допроса в кабинете следователя

Сигареты. Деньги. Признания

По словам Анны Завгородней, когда ее сын пропал, парикмахер позвонила с просьбой узнать о его судьбе одному из своих клиентов, сотруднику ГИБДД по фамилии Симоненко. Тот ответил, что помочь ничем не может, но перезвонил ей, когда Артема отпустили под домашний арест — с предложением за деньги поменять квалификацию обвинения с тяжкой части 3 статьи 162 УК (разбой, совершенный организованной группой) на более легкую часть 2 статьи 158 УК (кража, совершенная организованной группой). Зная, что Симоненко приходится родственником главе местного следственного отдела, Завгородняя согласилась. «К тому же, он сказал, что остальные фигуранты дела уже заплатили, остались только мы. Взял с нас 300 тысяч рублей, хотя говорил, что с остальных — по 500 [тысяч]. Каково же было наше удивление, когда, приехав на предварительное предъявление обвинения, мы услышали о все той же 162 статье», — рассказывает мать Артема. По ее словам, после этого сотрудник ГИБДД объяснил ей, что эти деньги уже «ушли в дело», а повлиять на дальнейшую судьбу сына он не сможет. «Как он выразился, у них все по воровским законам: "Если взял, поделись". То есть часть денег ушла следствию, часть судье, часть он себе взял. А про сына все забыли», — вспоминает женщина. В результате обвинение осталось без изменений, а Симоненко вернул Завгородней деньги, по его словам, «из собственного кармана».

Согласно постановлению о привлечении Пономарчука в качестве обвиняемого, в начале октября 2015 года Арам Арустамян — сын владельца ИП, в котором работал Артем — предложил ему, работавшим на том же предприятии братьям Енгоян и «трем неустановленным лицам» ограбить Алексея Свечникова, занимавшегося оптовыми поставками табачной продукции в качестве торгового представителя компании «СНС-Юг».

Первое нападение произошло «14 октября 2015 года в обеденное время», говорится в документе. Зная обычный маршрут Свечникова, обвиняемые подъехали на «Жигулях» шестой и седьмой моделей к одному из магазинов, в котором торговый представитель отгружал свой товар. Как утверждает следователь, Пономарчук зашел в грузовой отсек «Газели», приставил к голове потерпевшего пистолет Streamer-2014 и достал из кармана его брюк ключи от машины, после чего Карен Енгоян с их помощью завел двигатель, а Эрнест Енгоян и Арам Арустамян сели на пассажирские сиденья. Затем обвиняемые приехали в садовое товарищество «Мечта», где Пономарчук, согласно документу, надел на голову Свечникова шапку, замотал ее скотчем и связал ему руки за спиной, «тем самым лишив его возможности увидеть лица нападавших и оказывать им сопротивление». Тем временем остальные стали перегружать коробки с товаром из «Газели» в «Жигули». Добычей стали 3 871 одна пачка сигарет популярных марок. Следователь оценил ущерб в 642 277 рублей.

Через месяц, говорится в документе, сообщники повторили операцию: в середине декабря Арам Арустамян вновь предложил братьям Енгоян, Пономарчуку и неустановленным лицам совершить разбойное нападение на Свечникова, на что те ответили согласием и реализовали свой умысел 22 декабря. В тот день около 17:00, говорится в документе, обвиняемые сели в «неустановленный в ходе предварительного следствия "Форд" белого цвета с неустановленными номерами и второй неустановленный автомобиль», настигли «Газель» Свечникова на одной из улиц и перекрыли ему дорогу. Пономарчук якобы вновь заскочил в «Газель», ударил Свечникова тем же пистолетом Streamer-2014, снова замотал ему глаза скотчем, передал ключи от «Газели» одному из подельников, после чего они поехали в другое садовое товарищество и вновь перегрузили блоки сигарет в свои машины. На этот раз добычей стали 9 119 пачек, а ущерб составил 858 276 рублей.

Дело в отношении Пономарчука и других фигурантов насчитывает 11 томов, однако большинство из них заполнено постановлениями о продлении меры пресечения, описаниями сигаретных пачек и показаниями оперативников. «Там нет никаких свидетелей этих преступлений, только ущерб и рассказы потерпевшего — вообще ничего нет, будто и преступления не было. Пистолет, которым мой сын якобы угрожал Свечникову, вообще был изъят спустя месяц из дома тестя Арустамяна. Отпечатков Артема там не нашли. То есть единственные доказательства, которые говорят о его причастности — это признательные показания, от которых он впоследствии отказался как от данных под пытками, и показания Свечникова, который был с завязанными глазами, но якобы узнал моего сына по голосу», — говорит Завгородняя.

На заседании по продлению меры пресечения после отказа от признательных показаний Пономарчук говорил, что у него есть алиби на оба эпизода. По его словам, «в обеденное время 14 октября 2014 года» он находился на работе и развозил товар по торговым точкам: эту версию подтверждают приобщенные к делу выписки из учетных журналов магазинов, в которых стоит его подпись, и показания продавщиц, принимавших товар. 22 декабря, говорит Пономарчук, он пошел домой пораньше и лег спать, поскольку накануне выпивал. Проснувшись около семи вечера, молодой человек дошел до ближайшего магазина и купил там бутылку газировки — продававшая ее кассирша запомнила это, поскольку бутылка была последней, и подтвердила показания Артема следователю. Однако суд к этим доводам не прислушался.

Следы на теле Артема Пономарчука. Фото предоставлено матерью обвиняемого

Отказ. Истерика. Трещина

При этом в деле есть документ, составленный в ОМВД по Анапе за десять часов до задержания Пономарчука — это протокол явки с повинной Алексея Свечникова, впоследствии оказавшегося потерпевшим. «В начале лета 2015 года я договорился с Арустамяном о том, что он совершит разбойное нападение на меня в то время, когда я буду находиться на работе, перевозить на служебной машине товар и денежные средства. Для этого я предоставил ему необходимую информацию, а именно графики поставок и загрузок товара и свои маршруты передвижения. В результате на меня было совершено разбойное нападение, были похищены денежные средства и товар», — говорится в протоколе допроса.

Дедух — один из двух задержанных, содержащихся вместе с Пономарчуком и Кареном Енгояном в ИВС и видевших следы побоев. Он предполагает, что Арустамян мог подстроить инсценировку ограбления, поскольку проиграл в карты. «Когда мы ездили по этому маршруту, как якобы они грабили, он показывал пальцем, но у меня сложилось впечатление, что наугад. По-моему, его просто не было на месте — я сидел и знаю, как ведут себя в таких ситуациях. У меня сложилось впечатление, что этот четвертый, сын владельца ИП, он проигрался на бабки и просто их подставил — то ли случайно, то ли нарочно. Когда на видеокамеру стали снимать, там был оперуполномоченный работник, который подсказывал, где что находится», — говорит Павел. «[версию об инсценировке] нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть, поэтому гадать я не буду — я только знаю, что моего ребенка там сто процентов не было», — добавляет Завгородняя.

Согласно материалам доследственной проверки в отношении оперативников ОМВД по Анапе, через полтора месяца после задержания Дедух отказался от своих показаний, сославшись на то, что дать их его вынудили родители Артема. «Примерно через полтора месяца ему на мобильный телефон позвонила Анна [Завгородняя] и предложила встретиться, на что он согласился и пришел к нему домой. Анна пояснила ему, что необходимо написать заявление в Следственный комитет о том, что якобы ее сына избивали сотрудники полиции во время его пребывания в ИВС. Также при этом присутствовал отчим Артема по имени Александр, который впоследствии предложил ему деньги, сумму не уточняли, сказали, чтобы он сам назвал сумму, а они ему ее отдадут за подачу ложного заявления. Он ответил отказом, тогда Александр сказал ему: "Паша, это будет на моей совести, если Артема посадят, мне терять нечего, я тяжело болен, мне осталось жить несколько лет, я возьму пистолет и постреляю оперативных работников". […] После чего он ушел из их дома и обратился в полицию с заявлением об обстоятельствах, которые ему предлагали Анна и Александр», — сказано в материалах проверки. Завгородняя называет этими показаниями полностью выдуманными: по ее словам, Александр не страдает какими-либо болезнями и не владеет огнестрельным оружием.

Позже Дедух отказался от заявления на родителей Пономарчука и объяснил, что написал его, поскольку оперативники угрожали ему реальным сроком: ранее Павел уже был осужден условно. «Они ко мне приезжали почти каждый день [после того, как свидетель рассказал о состоянии Пономарчука в ИВС]. Уговаривали отказаться от показаний и написать заявление на его родителей. В какой-то момент сказали: хочешь сесть — сядешь, у тебя сейчас условно. А если не хочешь сесть — напиши [заявление на Завгороднюю]. Я так понимаю, что за них конкретно взялись тогда, и мои слова многого стоили. Ну я и сказал, что сидеть не хочу, свое отсидел. Привезли в ОВД, они взяли телефон, спросили, зачем эта женщина звонила. Ну, я сказал как есть. Потом говорят — пиши, как мы скажем. Я написал. Но потом перечитывал. Не писал я этого ничего. Хочешь — сядешь, сгниешь в камере, говорят», — объясняет он.

В дальнейшем Дедух вновь подтвердил свои показания о применении насилия к задержанным в ИВС. По словам Завгородней, после этого мужчину оперативники стали регулярно задерживать по надуманным поводам, а суд — санкционировать административные аресты. «Каждый раз, когда я прихожу в это ОМВД, или муж мой приходит, Дедух постоянно в ИВС или в обезъяннике, они просто прописали его там», — говорит она.

О следах насилия на теле Пономарчука говорит также свидетель Бушенецкий, содержавшийся с Артемом в одной камере, и фельдшер, осматривавшая его перед водружением в ИВС. По словам женщины, на вопрос «За что вы его так?» она получила от одного из оперативников ответ «За отказ показывать документы». Есть в деле и копия судебно-медицинского освидетельствования от 12 января 2016 года, зафиксировавшего у Пономарчука многочисленные ссадины верхних и нижних конечностей, поясничной области, ягодиц и области между ягодицами, а также составленное спустя месяц заключение комплексной судебно-медицинской экспертизы, согласно которой эти повреждения «могут являться электрометками, местами прикосновения проводников электрического тока».

Тем не менее, следователь постановил, что «достоверно установить и сделать однозначный вывод об образовании [повреждений у Пономарчука от электротока] не представляется возможным». «По результатам проведенной проверки достоверно установить факт причинения [обвиняемым] повреждений сотрудниками ОМВД России по Анапе не представилось возможным. При принятии законного решения по результатам проведенной проверки необходимо руководствоваться [положениями Конституции и УПК], согласно которым любые неустранимые сомнения в виновности лица трактуются в его пользу. Следовательно, оснований для возбуждения уголовного дела по признакам преступлений, [предусмотренных статьями о превышении должностных полномочий с применением насилия, принуждении к даче ложных показаний и фальсификации доказательств], нет, ввиду отсутствия указанных составов преступлений. […] Таким образом, кроме заявлений и жалоб, каких-либо других объективных данных, свидетельствующих о применении насилия в отношении Арустамяна А. С., Пономарчука А. А., Енгояна К. С. и Енгояна Э. С. недозволенных методов ведения дознания в ходе проведения настоящей проверки не установлено», — говорится в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела.

Оно датировано 8 августа 2016 года. Артем Пономарчук был дома один, когда увидел в почтовом ящике письмо из Следственного комитета и прочитал его. «Он позвонил мне, и просто стал страшно кричать в трубку, у него была истерика дикая. Я приехала быстрее домой, и тогда он рассказал про это изнасилование палкой — раньше он о нем молчал. Полгода молчал. Я только тогда поняла, что после того, как мы его забрали, он нам постоянно говорил, что у него температура, температура… Я грешила, что температура у него из-за кисты, которую он еще давно подхватил, а оказалось, что из-за этих оперов», — вспоминает Анна Завгородняя. В этот же день Пономарчука госпитализировали с диагнозом «анальная трещина, осложненная кровотечением; параректальный абсцесс». Молодой человек пролежал в больнице почти месяц и перенес операцию.

По словам Завгородней, ее адвокат подавал жалобу на отказ в возбуждении уголовного дела против оперативников ОМВД Анапы, которые, по ее мнению, пытали Артема — Щербакова, Мельникова, Арутюняна, Марченко, Левина и Сильверструка — однако пока она не была рассмотрена. По просьбе матери обвиняемого эксперт московского «Центра медицинских экспертиз» провел независимое исследование, согласно которому анальная трещина образовалась от однократного воздействия тупого продолговатого предмета при обстоятельствах, не противоречащих словам самого Пономарчука. Следствие по его делу уже завершено.