«Искоренение поползновений». Как менялись и что меняют «антитеррористические» поправки Яровой-Озерова
Военнослужащие во время отработки оперативных действий по обезвреживанию террористов на совместных учениях Коллективных сил оперативного реагирования (КСОР) ОДКБ «Взаимодействие-2015». Фото: Кирилл Каллиников / РИА Новости
В пятницу Государственная Дума VI созыва на своем последнем заседании сразу во втором и третьем чтении рассмотрит законопроекты №№ 1039149-6 и 1039101-6 — пакет «антитеррористических» поправок, который мог стать самым жестким из одобренных этим составом депутатов репрессивных законов. «Медиазона» рассказывает, как менялся одиозный законопроект, проходя согласования в думских комитетах, какие из предложенных его авторами мер были отклонены, а какие — будут вынесены на голосование, и что изменится в России после того, как поправки все же вступят в силу.
В пятницу, 24 июня, Государственная Дума сразу во втором и третьем чтении рассмотрит законопроекты «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности» и «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности». Авторами обоих числятся депутаты Ирина Яровая, Алексей Пушков, Надежда Герасимова и председатель Комитета Совета Федерации по обороне и безопасности Виктор Озеров.
Пакет «антитеррористических» поправок был внесен ими 7 апреля и сразу вызвал резкую критику правозащитников; так, президентский Совет по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ) заметил в документе «целый ряд норм, которые безосновательно расширяют действие уголовного законодательства». Тем не менее, 13 мая депутаты одобрили оба законопроекта в первом чтении.
«В заключительном слове Ирина Яровая отметила, что законопроекты направлены на "искоренение поползновений терроризма". По ее словам, парламент должен действовать в интересах граждан России, "не ездить по семинарам" в другие страны, а делать все, чтобы правоохранительные органы чувствовали себя уверенно в борьбе с этой угрозой, и главное, "чтобы сформировать бронежилет безопасности для своей страны"», — говорится на официальном сайте нижней палаты.
20 июня профильный комитет Госдумы рекомендовал принять оба законопроекта во втором и третьем чтении, исключив из них, однако, наиболее радикальные из предложенных авторами мер — такие, как внесудебное ограничение выезда из страны на основании «предупреждений» ФСБ и уголовная ответственность за «склонение к экстремизму».
Затем документ вошел в зону аппаратной турбулентности. Назначенное на 22 июня голосование перенесли на пятницу — последнее пленарное заседание VI созыва. Тексты поправок, внесенных ко второму и третьему чтению, исчезли с сайта Госдумы вместе с сопровождавшей обсуждение законопроекта перепиской. В последний день перед голосованием Комитет по безопасности исключил из пакета нормы о лишении гражданства и запрете на выезд из страны для осужденных за экстремизм.
Все это время «Медиазона» следила за движением законопроекта, который имел все шансы стать самым одиозным из принятых нынешним составом Госдумы репрессивных законов.
В УК появятся новые статьи — о недонесении и международном терроризме
Как сейчас: недонесение не является преступлением, в УК нет отдельной статьи о международном терроризме — этот состав охватывается статьей 12, в которой говорится о преступлениях, совершенных за пределами России.
Что обсуждалось в Думе: уголовная ответственность за «склонение к экстремизму».
Что будет: за несообщение о теракте или подготовке захвата власти можно будет получить до года.
Второй законопроект депутата Яровой и сенатора Озерова вносит несколько изменений в Уголовный кодекс. В частности, предлагается дополнить УК рядом статей. Изначально новых составов было три: содействие экстремизму, несообщение о преступлении и акт международного терроризма.
Ко второму чтению статью о содействии экстремизму (282.4 УК) из законопроекта убрали. Она предполагала наказание за склонение, вербовку или другое вовлечение человека в преступления экстремистской направленности: публичные призывы к экстремизму или сепаратизму, возбуждение ненависти либо вражды, организацию экстремистского сообщества или деятельности экстремистской организации, а также финансирование экстремистской деятельности (статьи 280, 280.1, 282 — 282.3 УК).
В экспертном заключении СПЧ отмечалось, что состав статьи 282.4 и все описанные в ней формы соучастия полностью охвачены нормами Общей части УК, которые дают определение соучастию в преступлениях, поэтому включение отдельной статьи в Особенную часть УК было бы чрезвычайной мерой. Кроме того, в СПЧ указали на чрезмерную и неоправданную суровость наказания, которое предполагала новая статья.
Ко второму-третьему чтению в новой редакции законопроекта осталось две статьи, которые планируется включить в Уголовный кодекс. Первая — о несообщении о преступлении (205.6), санкция которой предусматривает наказание для тех, кто не сообщил в соответствующие органы власти о людях, которые готовят, совершают или совершили хотя бы одно из приведенного в тексте статьи списка преступлений.
Среди них — теракт, содействие терроризму, публичные призывы к терроризму или его оправдание, прохождение обучения для террористической деятельности, а также организация террористического сообщества или террористической организации и участие их деятельности (статьи 205-205.5 УК).
Также предлагается наказывать за несообщение о захвате заложника, организации незаконного вооруженного формирования или участии в нем и угоне воздушного или водного судна либо железнодорожного состава (статьи 206, 208 и 211 УК). В списке присутствуют и такие преступления, как незаконное обращение с ядерными материалами или радиоактивными веществами, их хищение или вымогательство (статьи 220 и 221 УК). Наконец, новая статья предлагает установить уголовную ответственность за несообщение о посягательстве на жизнь государственного или общественного деятеля, насильственном захвате или удержании власти, вооруженном мятеже, нападении на людей или учреждения, которые пользуются международной защитой (статьи 277-279 и 360 УК) и акте международного терроризма (361 — это вторая из новых статей статья, которые авторы поправок хотят включить в УК).
За несообщение о таких преступлениях законодатели предлагают штрафовать на сумму до 100 тысяч рублей или в размере дохода осужденного за полгода максимум. Также в числе возможных наказаний — принудительные работы на срок до одного года или лишение свободы на тот же срок. В первой редакции законопроекта предлагалось более суровое наказание: от 200 до 500 тысяч штрафа или принудительные работы либо лишение свободы на срок до трех лет. Согласно примечанию, человек не подлежит уголовной ответственности по этой статье, если он не сообщил о преступлении, которое готовил или совершил его супруг или близкий родственник.
Из текста статьи следует, что наказание предусмотрено за несообщение о людях, которые «по достоверно известным сведениям» готовят, совершают или совершили преступление. Между тем, известно много случаев привлечения к ответственности по другой статье УК — «Заведомо ложное сообщение об акте терроризма» (207). Так, в начале июня московская полиция сообщила о задержании таксиста, рассказавшего, что он услышал от своих пассажиров о взрыве, который готовится на одном из вокзалов города. В ходе проверки эта информация не подтвердилась, и задержан был уже сам водитель. Мужчину отпустили под подписку о невыезде, и теперь ему грозит от штрафа в размере до 200 тысяч рублей до трех лет лишения свободы. По версии полиции, историю про взрыв на вокзале таксист выдумал «ради шутки», его сообщение было «заведомо ложным». О том, как именно информатор правоохранительных органов должен проверять достоверность своего сообщения, в законопроекте не говорится.
К этой статье у Совета по правам человека возникло больше всего претензий. В экспертном заключении СПЧ установление уголовной ответственности за несообщение названа «недопустимой»: авторы инициативы не приводят ей никаких социально-правовых и криминологических оснований, и «фактически речь идет о криминализации бездействия». Отмечается, что бездействие, согласно основам теории уголовного права, уголовно наказуемо лишь в том случае, если на человека возложена юридическая обязанность действовать, он знает о ней и способен ее выполнить.
«В российском праве нет юридической обязанности доносить о преступлении, эта обязанность имеет лишь моральный характер, и предлагаемая норма станет единственной в УК РФ, криминализирующей нарушение моральной обязанности. Даже близкая к этому по содержанию ответственность за оставление лица в опасности согласно ст. 125 УК РФ (оставление в опасности — МЗ) предполагает, как минимум, предшествующее опасное недозволительное поведение виновного, который был обязан оказать помощь или сам поставил потерпевшего в опасное для жизни и здоровья состояние», — говорится в заключении СПЧ.
Правозащитники отдельно отмечают возможное «антисоциальное, деморализующее значение такого регулирования» и указывают, что сам перечень преступлений, за несообщение о которых предполагается уголовное наказание, выглядит произвольным.
Вопросы у СПЧ вызвало и примечание к новой статье, согласно которому близкие родственники совершившего преступление не несут ответственности за несообщение. По мнению экспертов, это примечание «по сути дела сводит к нулю предполагаемую авторами эффективность самой нормы». «Когда применялась аналогичная норма УК РСФСР 1960 г., за недонесение о преступлении осуждались в большинстве случаев именно родственники», — напоминают авторы заключения.
Вторая статья, которую законопроектом предлагается включить в Уголовный кодекс — это «Акт международного терроризма» (361). Под этим подразумевается взрыв, поджог или другие действия, совершенные за пределами России для нарушения мирного сосуществования государств и народов или направленные против интересов России, а также подвергающие опасности жизнь, здоровье и неприкосновенность граждан России, или угроза совершения таких действий. Наказывать за такое предлагается лишением свободы на срок от десяти до 20 лет или пожизненным лишением свободы.
Кроме того, законопроект устанавливает наказание за финансирование таких действий или вовлечение в их совершение: лишением свободы на срок от пяти до десяти лет, без штрафа или со штрафом на сумму до 500 тысяч рублей или в размере дохода осужденного за период до трех лет. Если такие действия повлекли смерть человека, предложенное наказание составляет от 15 до 20 лет с ограничением свободы на срок от года до двух лет или пожизненное лишение свободы.
При этом ко второму-третьему чтению наказание по статье об акте международного терроризма смягчили: в первой редакции законопроекта минимальный срок по ней составлял 15 лет.
В экспертном заключении СПЧ, между тем, отмечается, что новая статья полностью дублирует статью 205 УК, взятую с частью 3 статьи 12 УК («Террористический акт» и «Действие уголовного закона в отношении лиц, совершивших преступление вне пределов Российской Федерации»). Из части 3 статьи 12 следует, что граждане других государств и люди без гражданства, которые не проживают в России постоянно, подлежат уголовной ответственности, если они совершили преступление вне пределов России, направленное против интересов России, гражданина России или человека без гражданства, постоянно живущего в России. В случае, когда преступление совершил россиянин или человек без гражданства, постоянно живущий в России, действует норма части 1 той же статьи.
Российское следствие сможет работать за рубежом без запроса от иностранных коллег и вне рамок международных договоров. Например, на востоке Украины
Как сейчас: иностранцы, не проживающие в России, могут подвергаться уголовному преследованию на основании международных договоров. Если российским органам нужно провести процессуальные действия за границей, они обращаются с запросом к иностранным коллегам.
Что обсуждалось в Думе: новая норма не вызвала дискуссий.
Что будет: расследовать дела в отношении иностранцев и судить их можно на основании «иных документов». Следственные действия за границей проводятся без запроса.
Вероятно, именно в связи с появлением в УК новой статьи о международном терроризме авторы законопроекта предлагают изменить нормы УПК о процессуальных действиях за пределами России. Сейчас действие российского уголовного закона в отношении лиц, совершивших преступление на иностранной территории, регулирует статья 12 УК. В ее первой части речь идет о российских гражданах, во второй — о российских военнослужащих, части которых дислоцируются за пределами России, в третьей — об иностранцах, не проживающих на российской территории.
Согласно этой норме, последние подвергаются уголовному преследованию при совершении преступления на иностранной территории в случаях, если преступление «направлено против интересов» России либо ее гражданина, а также «в случаях, предусмотренных международным договором». Именно на этот пункт 12 статьи УК ссылалось следствие по делу украинской военнослужащей Надежды Савченко, объясняя необходимость процесса в российском суде. Законопроект Яровой-Озерова добавляет к международному договору еще одну возможность распространения уголовного закона России на иностранцев — наличие «иного документа международного характера, содержащего обязательства, признаваемые Российской Федерацией в сфере отношений, регулируемых [УК]».
Адвокат Савченко Илья Новиков полагает, что под формулировку «иной международный документ» можно будет подвести «абсолютно любую макулатуру — начиная с деклараций из того же Минского протокола, который не является договором России, но который Россия как бы признает, заканчивая какими-нибудь конвенциями, частью которых Россия не является, но они подписаны».
«Но на деле Савченко это бы не отобразилось вообще никак, по той причине, что даже без этой поправки к ней отлично применили 12-ю статью. Ничуть не дрогнула рука даже в том виде, без этой поправки, ее оставить, поэтому не изменилось бы ровным счетом ничего», — полагает он.
Законопроект Яровой-Озерова меняет и статью о действии УПК в пространстве — в нее добавляется пункт, согласно которому в случае расследования преступлений за пределами России отдельные процессуальные действия могут проводиться в той стране, в которой эти деяния были совершены. Это можно было делать и при действующем законодательстве: сейчас, согласно статье 453 УПК, при необходимости производства на территории иностранного государства любого процессуального действия — от обыска до судебной экспертизы — Россия в лице суда, прокурора, следователя или дознавателя должна внести запрос о его проведении компетентным органом или должностным лицом иностранного государства. Однако новый законопроект позволяет обойтись без внесения запроса в случае «процессуальных действий, проводимых на территории иностранных государства в соответствии с требованиями российского УК».
«Подобные изменения очень похожи на рефлексию о том, что нашим следователям очень здорово было бы работать в ДНР, но нельзя, и что-то нужно сделать, поэтому давайте сделаем вот так. Или на давние мечты об универсальной юрисдикции, что Россия делает что хочет и где хочет, как Советский Союз защищает свои интересы во всем мире. Примерно то же самое. В рамках УПК возможно вообще все, что угодно, а они продолжают расширять его толкования. В деле Савченко, например, у нас был спиритический сеанс — в последний день судебного следствия человек давал показания со слов своего погибшего друга, о том, что он что-то там видел, — вспоминает Новиков, — Или, например, в том же деле Савченко было следственное действие, осмотр места происшествия, которое по еще действующему законодательству проходило. Могут изыматься части трупа или весь труп целиком. Вот это следственное действие, которое невозможно было провести в Украине, заменили тем, что оторванную ногу Волошина положили в сумку, купили билет на поезд, и привезли ее в Москву. Вот и весь процессуальный кодекс, и вся 453 статья. Что она есть, даже с этими поправками, что ее нету — разницы никакой».
«Общей фразой скажу: когда коту делать нечего, он себе яйца лижет. Когда депутату нечего делать — он вносит поправки об ужесточении какой-нибудь статьи УК. Если я скажу, что такие поправки что-то очень сильно ухудшат, то это будет неправда. Потому что и так все настолько плохо, что ухудшай, не ухудшай, ничего не изменится», — подытожил Новиков.
Следователь сможет в течение трех дней не отчитываться перед прокурором и судьей о проведенном обыске
Как сейчас: следователь обязан в течение 24 часов уведомить прокурора или суд об обыске, выемке или осмотре жилища.
Что обсуждалось в Думе: дать следователям право вскрывать переписку гражданина за три года.
Что будет: срок уведомления о следственных действиях увеличивается до трех суток, положение о вскрытии почты исключено из законопроекта.
Авторы законопроекта предложили увеличить срок уведомления следователем судьи и прокурора о производстве следственного действия, внеся поправки в часть 5 статьи 165 УПК. Речь идет об осмотрах жилища, обысках, выемках, личном обыске и наложении ареста на имущество — без разрешения суда. Если сейчас следователь должен сообщить о таких следственных действиях не позднее, чем через 24 часа после их проведения, то после принятия закона Яровой-Озерова этот срок увеличится до трех суток. Также парламентарии предлагали дать следователям право изучать электронную переписку гражданина за три года до момента вынесения постановления, разрешающего вскрытие почты. Ко второму-третьему чтению это предложение исключили.
Наказания за терроризм ужесточатся, пропаганда терроризма в интернете станет составом преступления
Как сейчас: минимальное наказание за терроризм — восемь лет, за пособничество террористам — десять. «Пропаганда терроризма в интернете» не является преступлением.
Что обсуждалось в Думе: лишение гражданства для осужденных за терроризм и экстремизм, а также тех, кто служит в иностранной армии и сотрудничает с международными организациями, неодобряемыми Россией.
Что будет: минимальные сроки по всем «террористическим» статьям увеличиваются. «Пропаганда в интернете» становится составом преступления.
Авторы пакета законов предложили вновь ужесточить наказание за террористические преступления — при том, что в предыдущий раз ужесточающие соответствующие нормы закона поправки были приняты всего два года назад. Теперь минимальное наказание за террористический акт (часть 1 статьи 205 УК) увеличится с восьми до 10 лет лишения свободы.
Минимальный порог за пособничество террористам (часть 3 статьи 205.1 УК) с принятием поправок Яровой-Озерова поднимется с 10 до 15 лет. Наказание за участие в террористической организации (часть 2 статьи 205.5 УК), которое сейчас предусматривает от пяти до 10 лет лишения свободы, предлагается увеличить вдвое — от 10 до 20 лет заключения.
Минимальное наказание за пропаганду терроризма в интернете (в действующей редакции часть 2 статьи 205.2 упоминает только СМИ) будет составлять пять лет лишения свободы, максимальное — семь. Ранее именно по этой статье было возбуждено уголовное дело против украинского политика, бывшего лидера запрещенной в России организации «Правый сектор» Дмитрия Яроша. Обвинение в публичных призывах к террористической деятельности при помощи СМИ было предъявлено и полковнику ГРУ Владимиру Квачкову, осужденному на восемь лет колонии строгого режима за организацию вооруженного мятежа.
Увеличится и минимальный порог наказания за участие в незаконном вооруженном формировании (статья 208 УК): с принятием нового закона за создание НВФ нельзя будет получить меньше 10 лет (сейчас срок заключения начинается с восьми лет лишения свободы), а за участие в его деятельности — меньше восьми лет (сейчас минимальный порог составляет пять лет). Между тем, по данным сайта Департамента судебной статистики, в 2015 году за создание вооруженного формирования в России были осуждены 11 человек, за участие в НВФ — 230 человек.
Кроме того, авторы «антитеррористической» инициативы предлагали пересмотреть и закон «О гражданстве Российской Федерации». Согласно предложенным к первому чтению поправкам, осужденные по ряду статей УК лица с двойным гражданством, одно из которых — российское, могут быть его лишены. Ко второму-третьему чтению депутаты дополнили проект закона и предложили отбирать гражданство также у людей, работающих без согласия российских «полномочных органов» в международных организациях, в деятельности которых Россия участия не принимает. Без гражданства могли остаться и те, кто поступил на военную службу или отработал в органах безопасности, в правоохранительных органах, в том числе судах, иностранного государства. Таких лиц предлагалось лишать гражданства со дня поступления на работу.
До появления инициативы Яровой-Озерова лишение российского гражданства было предусмотрено лишь для тех, кто использовал при его получении фальшивые документы. Если бы законопроект был одобрен без изменений, статуса гражданина России лишались бы осужденные за терроризм (статья 205 УК), захват заложников (статья 206 УК), создание и участие в НВФ (статья 208 УК), угон самолета или судна (статья 211 УК). Кроме того, по мнению депутатов, гражданства должны были быть лишены те, кто получил срок за посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (статья 277 УК), насильственный захват власти (278 УК), вооруженный мятеж (279 УК), публичные призывы к экстремистской деятельности (280 УК), публичные призывы к нарушению территориальной целостности Российской Федерации (280.1 УК), диверсию (281 УК), возбуждение ненависти или вражды (282 УК), а также нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой (360 УК). Лица, совершившие «акт международного терроризма» (статья 361 УК, которая вводится в Кодекс по предложению Яровой и ее коллег), также попадали в предложенный депутатами список.
Ко второму-третьему чтению депутаты проработали и механизм отъема гражданства у осужденных за перечисленные преступления: совершивших их предлагалось считать добровольно отказавшимися от российского гражданства. При этом если осужденный «не имеет иного гражданства или гарантий на его приобретение», лишить его российского паспорта было бы все же невозможно. Под норму о «добровольном отказе» попадали и те, кто работает в международных организациях или служит в силовых структурах иностранного государства.
Председатель комитета «Гражданское содействие» Светлана Ганнушкина называла предложенную депутатами норму о лишении гражданства антиконституционной.
«В отличие от госпожи Яровой, я не сторонник изменения конституционного строя России. Наша Конституция очень неплоха, и менять ее не надо. Сейчас в части 3 статьи 6 Конституции говорится, что гражданин РФ не может быть лишен гражданства или права его изменить. Обращаю внимание, что это первая глава Конституции — "Основы конституционного строя". Нельзя лишать гражданства, о чем тут может идти речь», — говорила правозащитник.
При этом, напоминала глава «Гражданского содействия», Россия до сих не подписала «Конвенцию о сокращении безгражданства», принятую ООН.
«Если поправки о гражданстве будут приняты, то на следующий день Конституционный суд обязан будет их отменить», — поясняла свою точку зрения Ганнушкина. В итоге накануне голосования профильный комитет ГД изъял из пакета законопроектов статьи о лишении гражданства.
Экстремизм. Штрафы и сроки увеличатся
Как сейчас: максимальное наказание по статье 282 УК — пять лет. От уголовной ответственности освобождается человек, добровольно покинувший «экстремистское сообщество».
Что обсуждалось в Думе: единственное наказание по «экстремистским» статьям — лишение свободы: никаких штрафов и работ. Ограничение выезда из страны осужденным за экстремизм с непогашенной судимостью.
Что будет: штрафы и сроки по всем «экстремистским» статьям увеличиваются. Освобождение от ответственности — только для тех, кто совершил преступление впервые.
Поправки Яровой-Озерова увеличивают штрафы и сроки лишения свободы за действия, квалифицированные по «экстремистским» статьям 282-282.3 УК. В первоначальной редакции законопроект и вовсе предполагал, что единственным наказанием по этим статьям останется лишение свободы, однако ко второму-третьему чтению инициативу смягчили.
Штрафы по части 1 статьи 282 УК (возбуждение ненависти по социальному, национальному или религиозному признаку) депутаты предлагают увеличить до 300-500 тысяч рублей (сейчас — 100-300 тысяч рублей), а верхний порог срока лишения свободы — с четырех до пяти лет. При этом по статье 282 суд больше не сможет назначить наказание в виде исправительных или обязательных работ — только принудительные.
По части 2 статьи 282 штраф увеличивается до 500-600 тысяч рублей; закрепляется нижний порог лишения свободы — три года, а верхняя планка повышается с пяти до шести лет. В качестве возможного наказания также остаются принудительные работы, но исключены обязательные и исправительные.
Похожие изменения ждут статьи 282.1 — 282.3 УК, хотя по некоторым составам законодатели оставляют единственно возможным наказанием лишение свободы. Штрафы увеличиваются в среднем в три раза, сроки лишения свободы — на два года. Как один из видов наказания сохраняются принудительные работы. Исключение — часть 3 статьи 282.1 УК и часть 3 статьи 282.2 УК (организация экстремистского сообщества и организация деятельности экстремистского сообщества, запрещенного судом — в обоих случаях с использованием служебных полномочий). Эти составы предполагают единственное наказание — лишение свободы от семи до 12 лет (сейчас санкция части 3 статьи 282.1 предусматривает от четырех до десяти лет, а часть 3 статьи 282.2 УК — до семи лет лишения свободы; есть и альтернативные наказания).
Если почти по всем составам статей 282.1-282.2 УК сроки увеличиваются на два года, то в случае со статьей 282.3 УК (финансирование экстремизма) ужесточение еще более серьезное: сейчас по части 1 грозит до трех лет колонии, после принятия закона Яровой-Озерова срок будет закреплен на уровне от трех до восьми лет; по части 2 (финансирование с использованием служебных полномочий) — срок до шести лет будет заменен сроками от пяти до десяти лет.
Кроме того, в примечаниях к поправкам говорится, что от уголовной ответственности освобождаются те, кто впервые совершил преступление и добровольно прекратил участие в экстремистском сообществе. Сейчас от ответственности может быть освобожден человек, который добровольно прекратил участие в сообществе — независимо от того, впервые или нет он совершил это преступление.
В исходной редакции законопроект вводил в УК новую статью — содействие экстремистской деятельности (282.4). В первой ее части речь шла о «склонении, вербовке или ином вовлечении лица в совершение хотя бы одного из преступлений, предусмотренных статьями 280, 280.1, 282, 282.3». Указанные преступления — призыв к экстремизму, призыв к сепаратизму, разжигание ненависти и финансирование экстремизма соответственно. За склонение к каждому из них авторы поправок предлагали наказание в виде лишения свободы на срок от пяти до восьми лет; за это же действие с использованием своего служебного положения — на срок от восьми до 15 лет.
«Это фантастическая вещь. Люди, которые все это пишут, очень далекие, видимо, от законотворчества, — недоумевал в разговоре с "Медиазоной" глава информационно-аналитического центра "Сова" Александр Верховский. — На самом деле, если кто-то кого-то склонил к преступлению, этот человек называется подстрекателем и является соучастником преступления. Он все равно должен быть осужден. Это общая норма уголовного права, никакой отдельной статьи для этого не надо. Но там установлены высокие очень наказания. То есть подстрекатель может быть наказан суровее, чем тот, кто что-то сделал. Для чего это сделано, угадать нельзя. Это бессмысленно с точки зрения нормальной криминалистики».
Действительно, в Уголовном кодексе есть часть 4 статьи 33 УК, которая определяет подстрекателя как человека, склонившего кого-либо к совершению преступления. Уголовная ответственность, например, за подстрекательство к финансированию экстремизма уже существует, и квалифицируется она так: часть 4 статьи 33 УК, часть 1 или 2 статьи 282.3 УК. Ко второму-третьему чтению статья о «склонении к экстремизму» из корпуса поправок пропала.
Помимо ужесточения ответственности по «экстремистским» статьям, авторы законопроекта предлагали добавить в закон «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию» пункт об ограничении выезда для граждан с непогашенной судимостью за «преступления экстремистской направленности» и по террористическим статьям — группы 205-205.4 УК. В последний момент Комите по безопасности не одобрил это нововведение.
При этом изначально парламентарии предлагали ограничить выезд из страны на пять лет гражданам, которым вынесено «предостережение о недопустимости террористических преступлений»; ко второму-третьему чтению это предложение было снято. Верховский предполагает, что такая мера была рассчитана на россиян, которые пытаются примкнуть к запрещенному «Исламскому государству». «Но мера сама, с точки зрения правовой, не годится никуда, потому что человек ограничивается в правах весьма существенно вообще без судебного решения и вообще без всякой вины, — говорит Верховский. — Человек не может быть наказан без вины, это базовое положение права».
Кроме того, на стадии внесения поправок в законопроекте появился новый состав для статьи 212 УК (массовые беспорядки). Парламентарии предложили дополнить ее частью 1.1: «Склонение, вербовка или иное вовлечение лица в совершение действий, предусмотренных частью первой настоящей статьи», то есть склонение к организации беспорядков. Она предусматривает наказание в виде штрафа от 200 до 700 тысяч рублей, либо принудительные работы на срок от двух до пяти лет, либо лишение свободы на срок от пяти до десяти лет.
Другое ужесточение коснулось статьи 322.1 УК — организация незаконной миграции. Законопроект исключает возможность штрафа, обязательных, исправительных или принудительных работ за это преступление, оставляя только лишение свободы на срок до пяти лет.
Не пытайтесь покинуть Россию. Ограничение выезда. Теория и практика
Как сейчас: выезд из России ограничен для носителей гостайны, призванных в армию, должников, силовиков и подследственных.
Что обсуждалось в Думе: запрет на выезд для ранее осужденных по экстремистским статьям и на основании предупреждений ФСБ.
Что будет: скорее всего, все останется по-прежнему, поправки не прошли профильный комитет.
На сегодняшний день выезд из России может быть ограничен гражданам, допущенным к государственной тайне, тем, кто находится под следствием (подозревается или обвиняется в совершении уголовного преступления), кто призван на военную службу, осужден за совершение преступления или уклоняется от исполнения обязательств, наложенных на него судом, а также тем, кто работает в ФСБ.
Авторы «антитеррористического» законопроекта предлагали запретить выезд из страны людям, у которых есть непогашенная судимость за «сопряженные с осуществлением террористической деятельности» преступления по таким экзотическим статьям, как посягательство на жизнь государственного деятеля (статья 277), насильственный захват власти (статья 278), вооруженный мятеж (статья 279) и нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой (статья 360 УК), а также за преступления экстремистской направленности. За последней формулировкой скрывается очень широкий перечень статей УК.
Пленум Верховного суда в специальном постановлении указал, что к числу экстремистских преступлений относятся деяния, предусмотренные статьями УК 280 (публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности), 282 (возбуждение ненависти либо вражды или унижение человеческого достоинства по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии или принадлежности к какой-либо социальной группе), 282.1 (организация экстремистского сообщества), 282.2 (организация деятельности экстремистской организации).
Кроме того, пленум ВС относит к экстремистским преступления, совершенные по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной, религиозной или социальной ненависти или вражды. Эти мотивы упоминаются в пункте «л» части 2 статьи 105 (убийство), пункте «е» части 2 статьи 111 (тяжкие телесные повреждения), пункте «б» части 1 статьи 213 УК (хулиганство), пункте «е» части 2 статьи 112 (умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью), пункте «б» части 2 статьи 115 (умышленное причинение легкого вреда здоровью), пункте «б» части 2 статьи 116 (побои), пункте «з» части 2 статьи 117 (истязание), части 2 статьи 119 (угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью), части 4 статьи 150 (вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления), части 2 статьи 214 (вандализм), пункте «б» части 2 статьи 244 (надругательство над телами умерших и местами их захоронения).
Более того, пленум ВС позволяет считать экстремистскими любые другие преступления, если в ходе следствия и суда будет установлено, что они были совершены по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной, религиозной или социальной ненависти или вражды. Надо только, чтобы наличие таких мотивов было отражено в приговоре суда.
По большинству из перечисленных выше преступлений в случае назначения судом наказания в виде реального срока человек считается судимым еще в течение восьми лет после освобождения из мест лишения свободы, по некоторым из них, отнесенным к категории особо тяжких — в течение десяти лет. Норма о запрете на выезд судимым по экстремистским статьям была исключена из пакета поправок в последний момент.
Самое радикальное новшество в предлагавшихся Яровой и ее коллегами поправках — пятилетний запрет на выезд из страны тем, кому «объявлено официальное предостережение о недопустимости действий, создающих условия для совершения» преступлений, предусмотренных набором «террористических» статей УК — также было отклонено на заседании думского Комитета по безопасности и не вошло в окончательный текст законопроекта.
«Просто предостережение получил — все, ты в течение пяти лет не можешь выезжать за границу <...> Вообще непонятно, что это такое! Вы думаете, это вам даст возможность бороться с терроризмом? Нет! Вы хотите тотально всех контролировать, вы загубите бизнес, и вы грубо нарушаете Конституцию — вот что вы делаете!» — критиковал предложение Яровой оппозиционный депутат Госдумы Дмитрий Гудков во время рассмотрения поправок в парламенте.
«Мы с вами не случайно здесь затрагивали неоднократно вопросы создания международных лагерей по подготовке террористов — число лиц, которым объявлено предостережение, по сравнению с 2014-2015 годами возросло почти в два раза. <...> И когда этим лицам объявляется в соответствии с законом предостережение и может применяться мера ограничения выезда в не императивном порядке, а на усмотрение, это направлено на то, чтобы данные лица, уже имеющие такую сопричастность, не прошли дополнительную подготовку в спеццентрах и не вернулись к нам для совершения преступлений террористического характера, — аргументировала свое предложение сама Яровая. — Это ни в коей мере не ущемляет их права, более того, в нашей Конституции и во Всеобщей декларации прав человека — везде однозначно говорится о том, что в соответствии с федеральным законом могут устанавливаться меры ограничительного характера, связанные с защитой общества и государства, с обеспечением безопасности, это именно как раз те самые меры».
Понятие «официального предостережения» было введено в российский правовой оборот поправками в федеральный закон «О ФСБ» еще в 2010 году. В принятой тогда статье о «Применении органами ФСБ мер профилактики» прямо сказано, что предостережение может быть объявлено «физическому лицу при отсутствии оснований для привлечения к уголовной ответственности». Решения суда или согласования с прокуратурой для этого не требуется. Действия ФСБ можно постфактум обжаловать в суде, но само предостережение начинает действовать немедленно с момента его вынесения.
В приказе ФСБ №544 говорится, что выносить предостережения могут начальники пограничных управлений (отрядов) ФСБ, начальники региональных управлений ФСБ, начальники управлений и приравненные к ним в правах начальники отделов ФСБ в войсках и воинских формированиях, руководители, начальники департаментов, центров, управлений, уполномоченных на осуществление оперативно-разыскной деятельности (ОРД), а также заместители директора ФСБ, руководители служб ФСБ, их заместители, возглавляющие или курирующие подразделения, уполномоченные на осуществление ОРД, и сам директор ФСБ.
Основанием для объявления предостережения от ФСБ, согласно приказу, являются сведения о конкретных действиях физического лица, создающих условия для совершения преступлений, а именно его «намерения, проявляющиеся вовне (словесно, письменно или иным образом)» совершить преступление даже при отсутствии признаков приготовления к нему. Эти «конкретные» действия должны быть задокументированы и указаны в тексте самого предостережения, которое согласуется полномочным лицом в следственном и правовом подразделениях ФСБ, а также с заместителем директора ФСБ, курирующим следствие, статс-секретарем спецслужбы и руководителем курирующей инициатора предостережения службы ФСБ или курирующим соответствующее направление заместителем директора ФСБ (на все согласования отводится не больше 30 дней).
После вынесения официального предостережения оно в течение пяти дней должно быть направлено адресату по почте заказным письмом с уведомлением о вручении или вручено непосредственно должностными лицами лично в руки.
По словам бывшего начальника управления военной контрразведки ФСБ генерал-лейтенанта Владимира Петрищева, впервые официальное предостережение от ФСБ было применено военной контрразведкой в 2010 году. Всего по состоянию на конец 2013 года было объявлено 105 официальных предостережений: в 2010 году — одно, в 2011-м — шесть, 2012-м — 44, в 2013-м — 54. Девять из них были вручены иностранным гражданам. Все вынесенные предупреждения касались возможных преступлений по статьям об измене родине, шпионаже и разглашении гостайны.
Список статей, ответственность по которым наступает с 14 лет, расширят — и в нем будут «массовые беспорядки»
Как сейчас: уголовная ответственность наступает с 16 лет, ряд статей УК — убийства, изнасилования, разбой — составляют исключение: по ним судят с 14-ти.
Что обсуждалось в Думе: все предложения вошли в окончательную редакцию законопроекта. Депутат Дмитрий Гудков предложил отменить эти поправки, однако получил ответ: в 14 лет они уже все осознают.
Что будет: возраст ответственности снижен до 14 лет по целому ряду статей, включая массовые беспорядки.
Сейчас возраст, с которого наступает уголовная ответственность, регулирует статья 20 УК. Согласно ей, «по умолчанию» уголовной ответственности подлежат все лица, достигшие ко времени совершения преступления 16-летнего возраста. Для отдельных составов преступлений действует исключение — уголовная ответственность наступает с 14 лет. Таких составов в действующем законодательстве 23, среди них — насильственные (убийство, тяжкие телесные повреждения, похищение человека), сексуальные (изнасилование и насильственные действия сексуального характера), имущественные (от кражи и угона до вымогательства и разбоя), а также связанные с незаконным оборотом взрывчатых веществ и хулиганством.
Есть в этом списке и террористические составы — 205 УК (теракт), 206 УК (захват заложника) и 207 УК (заведомо ложное сообщение об акте терроризма). Яровая и коллеги добавляют к перечню оснований для уголовного преследования четырнадцатилетних подростков еще почти дюжину статей: прохождение обучения в целях осуществления террористической деятельности (205.3 УК), участие в террористическом сообществе (часть 2 статьи 205.4 УК), участие в деятельности террористической организации (часть 2 статьи 205.5 УК), несообщение о преступлении (статья 206.6 УК), участие в незаконном вооруженном формировании (часть 2 статьи 208 УК), угон судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава (статья 211 УК), посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (статья 277 УК), нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой (статья 360 УК), акт международного терроризма (статья 361 УК) и даже участие в массовых беспорядках (часть 2 статьи 212 УК). Таким образом, в случае принятия этих поправок под уголовное преследование попало бы большинство воспитанников Можайской воспитательной колонии, после беспорядков в которой Следственный комитет возбудил уголовное дело по статье о массовых беспорядках.
Даже если обвиняемый в совершении преступления достиг возраста уголовной ответственности, но не достиг совершеннолетия, он может рассчитывать на освобождение от наказания в соответствии со статьей 92 УК. В соответствии с ней за совершение преступлений небольшой и средней тяжести суд может назначить несовершеннолетнему наказание в виде «принудительных мер воспитательного воздействия» — предупреждения, передачи под надзор родителей, возложения обязанности загладить причиненный вред или ограничения досуга и установления особых требований к поведению. В случае, если несовершеннолетнего судят за преступление, подпадающее под категорию «тяжких» и «средней» тяжести, подросток может быть освобожден от наказания и помещен в «специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа» — например, в школу-интернат.
Однако и тут есть статьи-исключения, при совершении преступлений по которым 16-летний подросток не может рассчитывать на альтернативу лишению свободы.Этот список полностью соответствует списку из нормы о наступлении ответственности с 14-летнего возраста.
Авторы «антитеррористических» поправок предлагают поменять и его — убрать из списка статей-исключений теракт без отягчающих обстоятельств (часть 1 статьи 205 УК), прохождение обучения в целях осуществления террористической деятельности (205.3 УК) и участие в деятельности организации, признанной в России террористической (205.5 УК). Вместо них закон добавляет к исключениям две другие статьи — 360 УК (нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой) и 205.2 УК (публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма). По последней статье, в том числе, были осуждены публицист Борис Стомахин и многочисленные россияне, репостившие его тексты в социальных сетях.
Интернет. Вся переписка будет храниться, отрасль ждут коллосальные расходы, а шифрование запретят
Как сейчас: закон «О связи» обязывает операторов содействовать оперативно-розыскной деятельности, конкретное содержание этого содействия определяется подзаконными актами.
Что обсуждалось в Думе: операторы и организаторы связи обязаны хранить все содержание коммуникаций пользователя в течение трех лет.
Что будет: для организаторов норма хранения данных снижена до года, содержание коммуникации нужно хранить шесть месяцев. Новая норма технически невыполнима, считают эксперты: такой объем данных просто негде хранить. Шифрованные сообщения в мессенджерах — вне закона.
Исходная версия законопроекта «О внесении изменений в отдельные законодательные акты» вводила для операторов связи и организаторов распространения информации обязанность хранить содержание всей коммуникации пользователей в течение трех лет (разумеется, вместе с персональными данными этих пользователей).
В качестве основы законопроект брал уже существующую норму закона об информации (№149-ФЗ) — по ней «организатор распространения информации» сейчас обязан хранить данные «о фактах приема, передачи, доставки и (или) обработки голосовой информации, письменного текста, изображений, звуков или иных электронных сообщений». «А также их содержание», — добавляла статья 10 «антитеррористического» законопроекта и увеличивала срок хранения до трех лет. В статье 7 получившийся таким образом абзац без изменений копировался еще и в закон о связи (№126-ФЗ) — таким образом, та же обязанность вменялась еще и операторам. При этом обе поправки были сопряжены с некоторыми странностями.
Понятие «организатор распространения информации» появилось в российском законодательстве два года назад (закон №97-ФЗ), но с тех пор так и не стало яснее. Определение организатора настолько широкое, что при желании в реестр можно включить любое юрлицо с доступом в интернет и без лицензии оператора. На практике Роскомнадзор зачастую добавляет компании в реестр без решения суда. В результате сегодня в списке всего 60 позиций — это социальные сети, почтовики, несколько крупных порталов без лицензии СМИ и пара десятков региональных форумов с небольшой посещаемостью. Все они уже обязаны предоставлять данные пользователей по требованию компетентных органов, а с принятием законопроекта Яровой в его нынешнем виде должны будут сохранять и раскрывать еще и их переписку.
С «операторами» все еще менее однозначно. Во-первых, эксперты и участники рынка сходятся в том, что требования законопроекта Яровой-Озерова физически невыполнимы. В Российской ассоциации электронных коммуникаций (РАЭК), например, прямо заявляют: «Принятие Законопроекта в текущем его виде может повлечь уход с российского рынка большого количество игроков и общую деградацию Интернет-отрасли».
Во-вторых, формальной необходимости прописывать сроки хранения в федеральном законе нет. Текущая версия 126-ФЗ лишь в общих чертах обязывает операторов содействовать госорганам в оперативно-розыскной деятельности. Формулировка специально сделана расплывчатой, считают эксперты — реальные обязанности провайдеров разнесены по подзаконным актам, для принятия которых не требуется голосования.
Основное здесь — это три версии Системы оперативно-розыскных мероприятий (СОРМ), введенные соответствующими приказами Минкомсвязи. Вкратце, с вводом первой версии телефонных операторов обязали хранить данные биллинга три года. СОРМ-2 предписывал интернет-провайдерам по запросу дублировать трафик абонента на сервера ФСБ. СОРМ-3 же навязал операторам дорогостоящее оборудование для хранения в течение 12 часов трафика минимум двух тысяч пользователей — это своеобразный буфер для второго СОРМа.
СОРМ-3 в свое время вызвал панику в индустрии. Но законопроект Яровой в случае его принятия обойдется операторам на несколько порядков дороже. «Билайн» оценил свои траты на хранение данных в 18 млрд долларов, «Мегафон» — в 20,8 млрд долларов, МТС — в 22,7 млрд долларов. При этом общая выручка «большой тройки» за прошлый год составила всего 17,8 млрд долларов. Представитель МТС заявил «Ведомостям», что отрасль ждет коллапс. В «Билайне» («Вымпелком») согласны: денег на поддержку и развитие сети просто не останется.
По оценке «Гипросвязи» (дочка «Ростелекома»), всего российские операторы за первые три года действия законопроекта потратят 4 трлн рублей. Но дело не только в деньгах. Три года работы системы — это 157,5 эксабайт (миллионов терабайт) данных; еще 10 лет назад столько информации за год производило все человечество; это в три раза больше, чем все книги мира, вместе взятые; и это — консервативная оценка. В «Транстелекоме», например, подсчитали, что за три года хранить понадобится 1,7 млрд терабайт, что примерно в четыре раза превышает объем годового производства жестких дисков в мире. Даже если взять за основу оценку «Гипросвязи», чтобы разместить все новые сервера, понадобится примерно столько же новых стоек, сколько уже установлено во всех дата-центрах страны (и, разумеется, для них понадобится построить сами дата-центры).
Жесткие диски в России не производятся — их придется закупать за рубежом. В Фонде содействия развитию интернета и в Mail.ru Group считают, что Россию ждут многомиллиардные инвестиции в экономику стран Юго-Восточной Азии.
Но сохранить всю требуемую информацию — это только половина дела. Ее нужно индексировать и каталогизировать, чтобы госорганы могли пользоваться системой, но для подобного объема данных готового технического решения просто не существует. Более того, основная часть хранимой информации фактически будет мусором: по оценке той же «Гипросвязи», уже к следующему году доля зашифрованного трафика в российских сетях перевалит за 50%, к 2019 году она достигнет 90%. Кроме того, практически все разговоры, сообщения и прочие данные будут сохранены по крайней мере дважды — провайдером отправителя и провайдером получателя.
Своя причина выступить против законопроекта была и у Роскомнадзора. Замглавы ведомства Олег Иванов на заседании временной комиссии Совета Федерации по развитию информационного общества заявил, что РКН не сможет контролировать исполнение норм, прописанных в статьях 7 и 10. «Тут очень много вопросов, на которые законопроект ответов не дает. Как возможно проверить полноту хранения этих данных? Если оператор по кому-то "затер" интересующую вас информацию, как вы это проконтролируете? Это практически невозможно», — заявил он и тут же предложил оговорить ответственность операторов за невыполнение закона.
В этом контексте интересна судьба одной из предыдущих антитеррористических инициатив. В 2014 году Роскомнадзор ратовал за обязательную идентификацию пользователей публичных точек Wi-Fi. Спустя два года выяснилось, что ведомство не в состоянии контролировать исполнение этого закона — в том же самом выступлении Иванов признал, что у РКН ушло полтора месяца, чтобы проверить 10,5 тысяч хотспотов из примерно 2 млн.
Против инициативы Яровой высказались и в правительстве. Экспертный совет при Правительстве РФ заключил, что «статьи 7 и 10 законопроекта в текущей редакции являются технологически и экономически нереализуемыми, противоречат существующему постановлению Конституционного суда и не представляются эффективными даже в краткосрочной перспективе». Правительство дало соответствующий отзыв на законопроект: «С учетом технических возможностей операторов связи и организаторов распространения информации, а также в целях соблюдения баланса интересов названных субъектов и потребности правоприменительной практики <…> объем предлагаемой законопроектом для хранения информации нуждается в корректировке в сторону его уменьшения».
Формально, депутаты прислушались к этим рекомендациям. Ко второму-третьему чтениям в законопроекте появились поправки, призванные облегчить жизнь операторам и организаторам распространения информации: если операторам биллинг и записи о фактах обмена данными по-прежнему нужно хранить три года, то организаторам — «всего» год, а сами данные и тем, и другим придется держать на серверах до полугода. Точный срок будет определяться подзаконными актами; вероятно, отчасти сохранится нынешняя практика, когда операторы договариваются о сроках и технических решениях индивидуально. Норма о шестимесячном хранении вступает в силу 1 июля 2018 года, отдельно от всех остальных.
Но пока операторы протестовали против хранения данных, в новую редакцию законопроекта прокралась поправка, фактически запрещающая любое шифрование данных. Началось все с интернет-мессенджеров (Telegram, WhatsApp, Viber и так далее). Сенатор Елена Мизулина потребовала фильтровать сообщения в этих платформах, ссылаясь на «Лигу безопасного интернета», которая якобы выявила в них «целый ряд закрытых групп, где подростки зомбируются на убийство полицейских». Предложение тут же подхватил генпрокурор Юрий Чайка. Министр связи Николай Никифоров в ответ заявил, что это технически невозможно из-за шифрования трафика.
Яровая и Озеров нашли решение проблемы: нужно просто заставить всех сдать ключи. В новой редакции законопроекта (статья 16, пункт 1 «В») для организаторов распространения информации появляется новая обязанность: «При использовании для приема, передачи, доставки и (или) обработки электронных сообщений пользователей сети "Интернет" дополнительного кодирования электронных сообщений и (или) при предоставлении пользователям сети "Интернет" возможности дополнительного кодирования электронных сообщений представлять в федеральный орган исполнительной власти в области обеспечения безопасности информацию, необходимую для декодирования принимаемых, передаваемых, доставляемых и (или) обрабатываемых электронных сообщений». За неисполнение на организаторов полагается штраф (статья 11, пункт 6 «Б»): от трех тысяч рублей (для физического лица) до 1 млн (для юридического лица). Штраф за отказ хранить информацию, кстати, тоже поднимут — до 1 млн рублей для операторов.
Законопроект не вводит какой-либо отдельной категории для мессенджеров, так что скомпрометировать свою криптографию придется всем сервисам, которые РКН запишет в реестр «организаторов распространения информации». При этом неясно, что считается «дополнительным кодированием», а какое, в таком случае, принимается за «основное». Понятно, что формулировка навеяна функцией зашифрованных двусторонних чатов в некоторых мессенджерах, но это форма, а не содержание.
Должен ли «Яндекс» сдать ФСБ свои SSL-сертификаты, или же протокол HTTPS, по которому осуществляется доступ к сайтам, все же считается «основным кодированием»? В поисковике растеряны. «Непонятно, что именно понимает законодатель под кодированием, так как любая информация, передаваемая в сети, кодируется, в том числе с использованием стандартных интернет-протоколов», — цитирует пресс-службу компании «Медуза».
В РАЭК новое требование вообще назвали угрозой национальной безопасности. «Международные стандарты безопасности, использующиеся в настоящий момент в информационных системах в интернете невозможно односторонне заменить на другие стандарты. Платежные системы, например, обязаны соблюдать PCI DSS, раскрытие ключей автоматически приводит к исключению таких систем из международного обмена. В большинстве стандартов шифрования хранение пользовательских ключей не предусмотрено, то есть без изменения алгоритма невозможно декодирование сообщений», — объясняют в ассоциации. Если же алгоритм менять, «возникают угрозы кибербезопасности для бизнеса, граждан, государства, так как создание таких средств доступа — это фактически встраивание заведомой уязвимости в систему. Создание специальных ключей доступа к шифрованию ставит под угрозу национальную безопасность вследствие возможности взлома иностранными разведками, что подтверждается фактами в прессе о деятельности американских и китайских спецслужб».
В довершение, статья 13.6 КоАП, которая раньше запрещала «серые» телефоны, с принятием «антитеррористического» законопроекта распространяется и на «несертифицированные средства шифрования при передаче сообщений в сети "Интернет"». Такая формулировка, в теории, позволяет выписывать штрафы и изымать технику у частных лиц за использование нестандартного шифрования в мессенджерах.
В Региональном общественном центре интернет-технологий (РОЦИТ) эту поправку толкуют не так приземленно, но столь же мрачно: «Далеко не все массово применяемые в информационном обмене международные средства и стандарты шифрования имеют соответствующую сертификацию в России. Отказ от их использования приведет к чрезвычайным затруднениям международной электронной коммуникации и возможному отключению России от большого количества сервисов, доступных пользователям, — сказано на сайте организации. — Более того, в рамках международного взаимодействия иностранные государства могут в ответном порядке потребовать предоставления ключей шифрования от российских систем, что образует международную угрозу как пользовательской электронной информации, так и государственной безопасности».
Наконец, ко второму-третьему чтению в новой редакции законопроекта появился раздел, посвященный почте: ее работники теперь должны активно искать запрещенные к пересылке предметы и имеют право пользоваться для этого рентгеновскими аппаратами и газоанализаторами. Но главное, к самим запрещенным предметам помимо оружия и взрывчатых веществ добавились «иные устройства, представляющие опасность для жизни и здоровья людей». Учитывая количество уголовных дел по «шпионским» часам и ручкам, сговорчивость экспертов и готовность Роспотребнадзора объявлять опасным для жизни и здоровья что угодно — возможности здесь безграничны.