Черноморские партизаны

Вниз по лестнице Лефортовского суда Москвы конвоиры ведут мужчину в голубых штанах и желтой футболке.

— Привет! — бросает он на ходу и пытается приветственно взмахнуть ладонью, но из-за наручников жест получается скомканным.

Это украинский режиссер Олег Сенцов. Он широко улыбается и не производит впечатления человека, который скоро может получить от 15 лет до пожизненного заключения.

Сенцова и его товарищей-активистов из Крыма обвиняют в терроризме, дело ведут следователи ФСБ, и судить их будет не обычный, а военный суд.

После референдума: поджоги и аресты

Ночь на 14 апреля 2014 года. Прошел месяц после референдума о присоединении Крыма к России. В Симферополе идет мелкий дождь. На улице Карла Либкнехта в центре города мужчина в капюшоне поливает горючей смесью вход в одноэтажный особняк, на воротах которого уже красуется двуглавый российский орел. Еще один человек стоит невдалеке под деревом. Ночь озаряется пламенем.

На следующий день станет известно, что в особняке располагается офис «Русской общины Крыма» — организации, которая активно участвовала в предшествовавших присоединению полуострова событиях и одним из руководителей которой является нынешний глава Крыма Сергей Аксенов (через несколько месяцев в том же здании откроется его общественная приемная). В результате поджога обгорела только кованая решетка на входе.

Ответственность за этот поджог никто не себя не взял. Через несколько дней, в ночь на 18 апреля, неизвестные бросили бутылку с зажигательной смесью в окно местного отделения «Единой России» на улице Аксакова, 7 (раньше там был офис украинской «Партии регионов»). Обгорели окно и бытовая техника на кухне.

Спустя год над заново вставленным окном по-прежнему видны следы копоти, на здании висит флаг «Единой России», а на соседней стене красная надпись «Крым — Украина» перечеркнута жирным «НЕ».

#галерея1#

Ночь на 9 мая. Горбатый пешеходный мост через мелкую и грязную речушку Малый Салгир, которая течет через весь Симферополь. Рядом улица Куйбышева и автомобильный мост, под которым грудами навален мусор; в кустах на берегу на грязных матрасах обычно спят бездомные. По горбатому мосту идет человек в камуфляжных штанах с рюкзаком за спиной. Он спускается к реке и что-то достает из-под моста. Поют птицы. Мимо перебегает собака. Засунув руки в карманы, мужчина начинает неторопливо уходить — и уже через пару мгновений лежит лицом в землю с застегнутыми за спиной наручниками.

«Да стою я, куда я денусь», — говорит мужчина, когда его поднимают с земли. На оперативной съемке видно, что в рюкзаке у него были серая канистра и обмотанная скотчем бутылка. «Обнаружено сыпучее вещество серебристого цвета, порошкообразное», — комментирует найденное голос за кадром и обращается к мужчине.

— Почему канистра с проводами? Почему бутылка с проводами? Что это такое?

— Вот этого я не знаю. Нет, ну, может, какая-то взрывчатка вот.

— Какая-то взрывчатка? То есть вы взяли пакет, да? Из-под моста? И в нем вот находится взрывчатка? Вы осознаёте, что сейчас в присутствии понятых у вас были изъяты, грубо говоря, два самодельных взрывных устройства?

— Да, – кивает мужчина.

Задержанный в камуфляже — 33-летний Алексей Чирний, помощник преподавателя в Крымском институте культуры, искусства и туризма и участник акций протеста против оккупации Крыма российскими войсками. В канистрах — самодельные взрывные устройства, с помощью которых, по версии ФСБ, Чирний и его подельники собирались 9 мая подорвать памятник Владимиру Ленину на привокзальной площади и монумент «Вечный огонь» в парке имени Гагарина в центре Симферополя. На самом деле эти «взрывные устройства» — изготовленный под контролем сотрудников ФСБ муляж, но сам Чирний об этом узнает только во время следствия.

9 мая, середина дня, парк имени Гагарина. По праздничному парку прогуливаются левый активист Павел с девушкой. «Я смотрю, идет какой-то персонаж и за ним еще несколько людей, которые явно спешат. И они начинают ломать этого парня. У нас фотик был с собой, и я начал снимать. Вылезает сбушник, который уже стал фсбшником, он на все наши акции приходил. Он говорит: “Убирай камеру”. В конце концов, я выключаю камеру, прохожу мимо и вижу, что это —[Геннадий] Афанасьев. Он был в капюшоне, его положили лицом вниз, и я его только по татуировкам узнал, они у него были на всю руку», — вспоминает Павел, который просил не указывать его фамилию. С Афанасьевым и режиссером Сенцовым он знаком по той небольшой компании гражданских активистов, которая зимой участвовала в местных акциях в поддержку Майдана в Симферополе, а весной — в митингах против присоединения к России. Эти активисты распространяли листовки, помогали работе журналистов на полуострове, носили еду блокированным «зелеными человечками» украинским военным.

Геннадий Афанасьев — 24-летний юрист, который некоторое время работал в симферопольской прокуратуре, увлекался модной фотографией, татуировками и был, по словам одного из знакомых, «обычным гламурным парнем». По версии следствия, Афанасьев вместе с Чирнием готовил взрывы у Вечного огня и памятника Ленину. Руководство этой «террористической группой» якобы осуществлял режиссер Олег Сенцов.

Геннадий Афанасьев. Фото: ВКонтакте

«После того как задержали Афанасьева, мы позвонили Сенцову и другим ребятам, предупредили их, что всё, ****** [кранты], начинается движуха серьезная», — говорит активист Петр, который тоже просит не указывать его полного имени. По словам Петра, Сенцов рассказывал, что Геннадий Афанасьев звонил ему примерно через час или два после того, как Павел увидел его поваленным на землю в парке, и настойчиво просил о встрече — Афанасьев не знал, что о его задержании случайно узнали товарищи. Сенцов от встречи отказался.

Олега Сенцова задержали в собственной квартире 10 мая. После этого его доставили в Управление ФСБ по Симферополю, где почти сутки избивали — об этом Сенцов рассказал только в конце месяца, когда его перевезли в Москву (по словам режиссера, оперативники везли его в наручниках на обычном рейсовом самолете), поместили в СИЗО «Лефортово» и наконец-то допустили к нему адвоката.

Симферополь, 16 мая. Мимо здания на бульваре Ивана Франко, которое еще недавно занимала Служба безопасности Украины, а теперь ФСБ России, идут двое молодых людей. Один из них выделяется среди прохожих высоким ростом. За спиной они слышат торопливый топот, с криками «Лежать, сука!» их валят на асфальт выбежавшие из здания мужчины. «Ну, наконец-то ты попался, мы тебя уже сколько дней ищем. Что ты в Ялте там делал?» — обращается один из них к высокому парню.

Этот парень — 25-летний Александр Кольченко по прозвищу «Тундра», убежденный анархист и антифашист, который принимал участие во всех заметных социальных протестах Симферополя; он работал грузчиком и учился на географическом факультете Таврического национального университета. Когда начались задержания, Кольченко решил на время уехать из города. «Когда Тундра уезжал, его пасли до самой Ялты, только в Ялте он сумел срезаться, ребятки там знали тропы», — вспоминает активист Петр.

«В какой-то момент Тундре было нужно проехать через Симферополь, но, конечно, это была очень большая глупость, что мы с ним пошли по той улице, где находится здание ФСБ, — рассказывает Петр. — Мы идем, налетает толпа людей, человек восемь их было, все на гражданском. Саша справа от меня идет, я слышу “топ-топ”, поворачиваюсь, меня хватают за горло и валят. По вопросу про Ялту стало понятно, что они уже все знали, следили за ним. Меня забрали вместе с ним, только меня потом отпустили, а Тундру нет. Тогда я его в последний раз и видел».

Версия следствия: терроризм и «Правый сектор»

30 мая, когда все четверо уже находились в московском СИЗО «Лефортово», на сайте ФСБ России появился пресс-релиз, согласно которому «на территории Республики Крым сотрудниками ФСБ России задержаны члены диверсионно-террористической группы “Правого сектора”». Именно в эту группу, по мнению следователей ФСБ, входили задержанные в Крыму активисты. «Основной целью преступной деятельности группы являлось совершение диверсионно-террористических актов в городах Симферополь, Ялта и Севастополь, а в последующем уничтожение ряда объектов жизнедеятельности, железнодорожных мостов, линий электропередач», — говорилось в пресс-релизе.

По версии следствия, Олег Сенцов «не позднее 10 апреля 2014 года, находясь в городе Симферополе и действуя по указаниям неустановленных лиц из числа представителей украинского радикального движения “Правый сектор”, создал террористическое сообщество». Целью создания этого сообщества якобы были «дестабилизация деятельности органов власти в республике Крым», а также «воздействие на принятие ими решения о выходе республики Крым из состава Российской Федерации».

В это сообщество, как настаивает ФСБ, вошли Геннадий Афанасьев, Алексей Чирний, Александр Кольченко, а также Энвер Асанов, Никита Боркин, Илья Зуйков и Степан Цириль. Последние четверо задержаны не были, они объявлены в розыск.

Решения о совершении поджогов и взрывов якобы принимал именно Олег Сенцов, который давал указания другим участникам группы. В поджоге двери «Русской общины Крыма», по версии следствия, непосредственное участие принимали Афанасьев, Чирний и Зуйков, в поджоге окна «Единой России» — Афанасьев, Чирний, Кольченко и Боркин.

ФСБ утверждает, что именно Олег Сенцов «не позднее 10 апреля 2014 года» дал Чирнию и Афанасьеву указание взорвать памятник Ленину возле железнодорожного вокзала Симферополя. Для организации взрыва Сенцов «посредством Афанасьева» якобы передал Чирнию «денежные средства в сумме 200 гривен для приобретения необходимых компонентов самодельного взрывного устройства (СВУ)». Чирний для изготовления СВУ обратился к некоему «Пирогову, имеющему специальные познания в области химии».

«Впоследствии Сенцов в преддверии встреч Пирогова с Чирнием, состоявшихся 29 апреля и 4 мая 2014 года в городе Симферополе, доводил до последнего посредством Афанасьева дополнительные указания об изготовлении СВУ исполнительного механизма, предусматривающего систему замедления взрыва, а также о приискании места, куда впоследствии необходимо было поместить СВУ для временного хранения», — говорится в материалах дела.

После этого Сенцов якобы решил взорвать на 9 мая еще и «Вечный огонь», для чего попросил изготовить второе СВУ. За несколько дней до назначенной даты Чирний дважды получил от Пирогова «предмет, имитирующий исполнительный механизм, изготовленный на основе электронных часов», и отнес их к себе домой по адресу улица Куйбышева, дом 58а.

Этот дом — в двух минутах ходьбы от речки Малый Салгир, под мостом через которую были спрятаны еще «два предмета, имитирующих СВУ». При попытке забрать эту посылку в ночь на 9 мая Чирний и был задержан.

«Пирогов» изначально действовал под контролем ФСБ, а передача муляжей взрывных устройств Алексею Чирнию проводилась «в ходе оперативно-розыскного мероприятия “Оперативный эксперимент”», следует из материалов дела. В двух канистрах, которые Чирний достал из тайника под мостом, была не взрывчатка, а перемешанная с алюминиевым порошком поваренная соль.

#галерея2#

Несогласные в Крыму: режиссер и «директор анархии»

Когда начались выступления на Майдане в Киеве, режиссер Олег Сенцов отложил съемки своего нового фильма «Носорог» и отправился в столицу, где участвовал в протестах как активист Автомайдана. Большую часть зимы он провел в Киеве, хотя время от времени и возвращался в родной Симферополь. В конце января, отправляясь в Киев на машине, Сенцов взял с собой несколько местных активистов, в том числе и Александра Кольченко. Теперь эти несколько дней на Майдане фигурируют в обвинении Кольченко как начало его преступной деятельности.

Долговязый Александр Кольченко, которого в среде левых активистов называли Тундра, всегда придерживался антифашистских взглядов. Он участвовал в акциях в поддержку заключенных российских антифашистов, организовал в Крыму показ фильма об убитой нацистами Анастасии Бабуровой, постоянно ввязывался в стычки с местными ультраправыми. За политическую подкованность и пристрастие к чтению теоретиков анархизма Кольченко получил у друзей шутливое прозвище «директор анархии».

«Вот стою я сейчас и вижу, как навстречу нам идет Тундра: в ботинках, начищенных до блеска, в аккуратненько подкатанных голубых джинсах, в подтяжках, выглаженной рубашке. Вот он подходит к нам, достает наушники из ушей, в которых играет ска, регги, может, какой-то ой, крепко жмет руки нам, крепко обнимает и поднимает женщин. Давай, Тундра, выходи уже быстрее, все тебя уже очень ждут», — говорит один из друзей Кольченко, просивший не называть его имени.

Анастасия Черная, которая дружила с Олегом Сенцовым и работала у него ассистентом, вспоминает, что тот вернулся в Крым из Киева в конце февраля: «И тут началась аннексия. Само собой, Олег активно помогал украинским военным, журналистам разных изданий и стран, семьям, которые были вынуждены покинуть полуостров, инициативе Крым.SOS. Олег, как человек сильный и действующий, к тому же медийная персона, попал в поле зрения ФСБ, сотрудники которого и похитили Олега 10 мая из его дома, на глазах у его детей, и обвинили в терроризме, за что сейчас и судят».

Черная уехала из Крыма в Украину летом 2014 года. До этого она была знакома и с другими фигурантами дела: «Последний раз я видела Гену [Афанасьева] 8 мая, мы пересеклись в фотостудии. Он сказал, смеясь, что его вечно самооборона останавливает и обыскивает». «Чирния я лично видела один-единственный раз и мельком, — вспоминает девушка, — он тоже помогал в Крым.SOS, отправляли его с какой-то группой журналистов. С Кольченко же мы хорошие друзья, знакомы лет семь. Он всегда был сторонником левых и анархических идей, не раз на улицах встревал в драки с неонацистами, поэтому сказки про "Правый сектор" — вообще цирк и абсурд».

Объявленных в розыск Асанова, Цириля, Зуйкова и Боркина никто из опрошенных «Медиазоной» крымских активистов припомнить не смог. По словам аполитичных знакомых 22-летнего Никиты Боркина из Ялты, в Крыму никто не видел его с середины мая — как раз с того времени, когда начались аресты по делу «крымских террористов».

Во время следствия Геннадий Афанасьев утверждал, что однажды Сенцов пришел на собрание медиков-волонтеров и «представился как организатор с Автомайдана, предложил людям собираться вместе в определенных заведениях, где он начал свою пропаганду, свою работу». Якобы после этого Сенцов и организовал «террористическое сообщество». Местные активисты подтверждают, что несколько встреч в кафе действительно имели место, однако Сенцов был на них лишь рядовым участником — на встречах обсуждали сложившуюся на полуострове ситуацию, тексты листовок, митинги у заблокированных военных частей и поддержку акции «Женщины за мир» в симферопольском парке Шевченко.

«Мне Афанасьев предлагал идти охранять часть, идти на какие-то граффити-акции… Но я параноик сам по себе, может быть, это меня остановило. Видно было, что люди относятся к этому со слишком большой долей максимализма какого-то. Это мешает объективно оценивать вещи и может навредить. Так оно в итоге и оказалось», — говорит активист Петр.

По словам другого активиста, Павла, после ареста Чирния стало известно, что тот по пьяни намекал некоторым знакомым, будто занимается чем-то нелегальным. «В какой-то момент и от Афанасьева был такой базар, который дал понять, что какой-то характер и уровень радикальности повышается или намерен повыситься», — вспоминает активист.

«Мы с Тундрой не раз ругались по поводу того, что не стоит лучше с этими ребятами общаться, — добавляет Петр. — По разным причинам. Но он, видимо, считал, что так просто сидеть нельзя и нужно что-то делать. И вот какое-то отчаяние (от сложившейся в Крыму ситуации — МЗ), может быть, его подтолкнуло на какие-то пересечения с этими людьми. Но в своем письме уже из СИЗО он просил: "Не надо меня выставлять каким-то героем или мучеником святым, я поступил неправильно, сделал ошибку, повелся не с теми людьми, о чем сожалею"».

Гражданство по назначению

— Я был и остаюсь гражданином Украины. Я не признаю аннексии Крыма и военного захвата Крыма Российской Федерацией. И любые договора, которые заключает нелегитимное правительство Крыма, считаю недействительными. Я не крепостной, меня нельзя передать вместе с землей, — настаивал Олег Сенцов во время одного из судов по продлению срока ареста.

— Следователь, к вам вопрос, это гражданин какого государства у нас? — интересовалась судья, продлевавшая арест Александру Кольченко.

— Российского, — после паузы отвечал ей следователь.

После референдума о присоединении Крыма и до своего ареста ни один из четверых обвиняемых не подавал никаких заявлений о смене украинского гражданства на российское. В деле фигурируют только их украинские паспорта, однако следствие все равно называет обвиняемых гражданами России. Все попытки защиты Александра Кольченко оспорить присвоение ему гражданства в российских судах потерпели неудачу, сейчас его жалоба направлена в Европейский суд по правам человека.

Несмотря на то, что Генпрокуратура России признала наличие у Олега Сенцова двух гражданств, российского и украинского, ни к нему, ни к Кольченко в СИЗО консула Украины так и не допустили. Алексея Чирния, который, по словам его адвоката Ильи Новикова, также настаивает на том, что он гражданин Украины, консул смог посетить только в феврале.

Достоверно не известно, успели ли получить российское гражданство судья, прокурор и адвокат по назначению, которые участвовали в заседании Киевского районного суда Симферополя по избранию меры пресечения Кольченко и Сенцову. Не смогли защитники получить от официальных органов и ответ о том, когда переаттестовались и сдали экзамен на знание российского законодательства бывшие украинские судья, адвокат и прокурор. На постановлениях суда об аресте Сенцова и Кольченко все еще стоит печать суда Украины.

#галерея3#

Поджог окна в офисе «Единой России», который вменяется Кольченко, нельзя квалифицировать как террористический акт, говорит его адвокат Светлана Сидоркина. После поджога, который не причинил значительного ущерба, не выдвигалось никаких требований, никто не брал на себя ответственность за них и не угрожал продолжением насильственных акций. Эти действия могут попадать скорее под статью 167 УК (умышленное повреждение чужого имущества) — и именно по этой статье первоначально было возбуждено уголовное дело об инцидентах с «Единой Россией» и «Русской общиной Крыма».

В этой компании активистов мог быть провокатор, который сознательно толкал их на нелегальные действия, уверена Сидоркина. «Мой подзащитный так и считает, собственно говоря, он заявлял в суде, что имеет место провокация», — говорит защитник Сенцова Дмитрий Динзе.

Динзе обращает внимание на то, что оперативники ФСБ осуществляли в отношении активистов оперативно-розыскные мероприятия «Наблюдение» и «Оперативный эксперимент» — именно в рамках последнего Чирний покупал и получал муляжи взрывных устройств.

По словам адвоката, единственные доказательства вины Сенцова, которые предоставляет следствие, — протоколы допросов Чирния и Афанасьева. «Они там указывают на то, что Сенцов являлся организатором, Сенцов давал им какие-то указания, но при этом нет ни одного материального доказательства, которое бы подтверждало их слова. Нет расшифровки телефонных переговоров, которая должна быть, если оперативники за ними следили, должны быть акты оперативных наблюдений, которые тоже необходимо представлять, должны быть хоть какие-то справки от оперативных работников, которые мы, например, по "болотному делу" имели в отношении Гаскарова и других лиц. Здесь ничего подобного нет», — рассказывает Динзе.

«Есть только показания заинтересованных лиц, — продолжает защитник. — А обвиняемые это, как правило, заинтересованные лица, и они не дают подписки о даче заведомо ложных показаний. Мы еще не знаем, применялись к ним пытки или нет, оказывали ли на них психологическое давление, не знаем, каким образом вообще были получены эти показания. Так что показания данных заинтересованных лиц не могут достоверно и объективно указывать на то, что Сенцов вообще мог совершать какие-то преступления».

Точно так же нет ни одного доказательства, которое бы указывало на связь Сенцова с украинским «Правым сектором», добавляет адвокат: «А тогда вообще исчезает мотив действий Сенцова в рамках умысла на террористическую направленность и соответственно на ту деятельность, которую следователь указывает в обвинении».

Уважение и сотрудничество

— Все это игралось на весьма патриотических чувствах. В основном говорилось, что вот, в Киеве погибло больше ста человек, а мы сидели дома и ничего не делали, — говорит Афанасьев на видеозаписи допроса в ФСБ, продемонстрированной по российскому телевидению.

— То есть Сенцов, получается, координировал все эти действия? — уточняет у него следователь.

— Он организовал все это мероприятие, координировал и направлял, корректировал, делал планы, схемы, выслеживал машины, ездил по адресам, смотрел объекты, — подтверждает покрытый татуировками Афанасьев. На видео он одет в черную арестантскую робу и смотрит в камеру немигающим и напряженным взглядом.

#галерея4#

Геннадий Афанасьев и Алексей Чирний сразу после ареста начали сотрудничать со следствием. Именно на их показаниях, в первую очередь, основано обвинение Олега Сенцова и Александра Кольченко.

Сам Кольченко, впрочем, не отрицает, что был той ночью у здания «Единой России», однако настаивает, что ничего не поджигал — стоял в стороне и следил, не появится ли кто на пустой улице. С квалификацией этого инцидента как «террористического акта» Кольченко категорически не согласен; роль Сенцова, который якобы руководил группой, он также не подтверждает.

Поджог Кольченко называет символической акцией протеста. «Я был против войны, против насилия. Мои действия направлены против партии "Единая Россия", которая голосовала за ввод войск», — пишет он из СИЗО. Кольченко худой и настолько высокий, что кажется, не помещается в судебной клетке. На заседания он обычно надевает клетчатую рубашку.

Олег Сенцов свою вину полностью отрицает и связывает уголовное дело с политическим преследованием активистов, не согласившихся с присоединением Крыма к России. По его словам, дело сфабриковано ФСБ для устрашения несогласных.

— Он был организатором изначально любых радикальных действий. Он выбирал цели, ставил задачи. Он говорит, что у него есть поддержка на Украине. Как я понимаю, это был «Правый сектор», потому что Автомайдан как таковой развалился уже к тому моменту. То есть, он был из «Правого сектора», как я понимаю, — так говорил про Сенцова во время допроса в ФСБ Чирний.

На одном из заседаний по продлению срока ареста одетый в длинное черное пальто Чирний жаловался, что в «Лефортово» к нему не приходит врач. «Сердце болит. Почки время от времени. Это всегда было, а сейчас начало усложняться… как болит, так и болит», — тяжело вздыхал Чирний, который ставит ударение в своей фамилии на последний слог.

Следствие утверждает, что именно Олег Сенцов познакомил Геннадия Афанасьева с представителем недавно запрещенного в России «Правого сектора» по имени Степан Цириль. Когда Афанасьев связался с Цирилем по скайпу, тот якобы был недоволен тем, что «акции проходят без человеческих жертв» и рассказал, что у него в Киеве есть «небольшая ракетница, начиненная радиоактивным веществом», которую нужно использовать для нападения на Верховный совет Крыма. «Я с нетерпением жду обнаружения данной ракеты, моих снимков на ее фоне и отпечатков пальцев», — иронизировал в одном из своих выступлений в суде Сенцов.

— Я видел Сенцова и мне нечего сказать, мы просто молчим и… что ему еще можно сказать сейчас? Я думаю, он как режиссер хочет остаться в истории как герой Украины, который боролся за свободу. Вряд ли он признает свою вину когда-либо, — улыбается на записи допроса Геннадий Афанасьев. На щеках появляются ямочки. Взгляд у него бегает.

Приговор Афанасьеву вынесли 17 декабря 2014 года. Московский городской суд приговорил его к семи годам колонии строгого режима — это наказание ниже низшего предела по тем статьям, которые вменялись Афанасьеву. Вероятно, суд учел его признание вины и активное сотрудничество со следствием; дело рассматривалось в особом порядке. Судить Кольченко и Сенцова будет уже военный суд — это связано с тем, что в 2015 году вступили в силу изменения в УПК, согласно которым рассматривать дела о терроризме могут только два суда в стране: Московский окружной военный суд и Северо-Кавказский окружной военный суд в Ростове-на-Дону.

Приговор по делу Чирния, который также признал вину, сотрудничал со следствием и согласился на особый порядок, ростовский суд огласил во вторник, 21 апреля. «Сам Алексей не хочет ломать соглашение со следствием, опасается последствий. Он понимает, что получит, вероятно, от 7 до 10 лет, как ранее Афанасьев. Мы условились, что я выскажу свою позицию, а он не поддержит ее и попросит суд не возвращать дело в прокуратуру, а рассмотреть его сегодня. Суд объявил перерыв, чтобы мы еще раз подумали, чего хотим. Но мы и так знаем. Нельзя же всем быть героями, а тем более, нельзя подстрекать на геройство других. "Вот тебе, Леша, граната, и вот тебе танк". Чирний не герой, он чувствует себя беззащитным и не верит, что Украина может чем-то ему помочь. Трудно защищать человека в его положении. Но в деле останутся следы моего возражения, посмотрим, может оно еще сыграет», — написал в своем фейсбуке его адвокат Илья Новиков. Усмотрев в столь сложной линии защиты нарушение прав Чирния, суд отстранил Новикова от процесса и приговорил его подзащитного к семи годам лишения свободы в колонии строгого режима.

— Федеральная служба беспредела в вашей стране умеет очень хорошо крупными белыми стежками шить дела… Загремлю на 20 лет — однозначно. Потому что этот срок мне был назван еще в первый день до моего официального задержания, это уже решенный вопрос, об этом постоянно говорится, моим адвокатам намекают, что меня ждет очень тяжелая и интересная жизнь в лагере, если туда вообще доеду. Но я не боюсь угроз и намеков. И этот срок в 20 лет мне не страшен, потому что я знаю, что эпоха правления кровавого карлика в вашей стране закончится раньше, — говорил Олег Сенцов в своей речи на заседании суда в апреле.

В начале апреля ему и Александру Кольченко были предъявлены обвинения в окончательной редакции. Сейчас они начинают знакомиться с материалами дела. Как предполагают защитники, рассмотрение их дела в военном суде в Ростове-на-Дону начнется не раньше июня.