Начальник без колонии
Денис Механов. Фото: Сергей Карпов / «Медиазона»
Копейский городской суд приговорил экс-главу копейской ИК-6 Дениса Механова к трем годам условного заключения, признав его виновным в злоупотреблении должностными полномочиями, повлекшим тяжкие последствия (ч. 3 ст. 285 УК) и незаконном изготовлении оружия (ч. 4 ст. 223 УК). Механову также назначен испытательный срок три года.
Обвинения против начальника колонии строгого режима последовали сразу после бунта заключенных в 2012 году. Тогда акция неповиновения в исправительном учреждении привлекла пристальное внимание общественности – осужденные сообщили о пытках и вымогательстве в колонии, подконтрольной Механову. Сам глава ИК-6 эти обвинения отрицал, и продолжал отвергать в ходе суда. В своем последнем слове он подчеркнул, что в колонии «все делалось для блага заключенных».
Смерть заключенного Коровкина
В августе 2012 года, за полгода до бунта, заключенные ИК-6 обратились к СМИ и правозащитникам с жалобами на вымогательство и насилие над осужденными. В интервью «Газете.Ru» бывший заключенный Михаил Ермураки, отсидевший 13 лет за подготовку разбойного нападения и убийство, сообщил, что администрация колонии была в курсе происходящего в исправительном учреждении.
«За все то время, которое я находился в колонии, я наблюдал, как администрация учреждения силами рядовых сотрудников и приближенных к ней заключенных занимается вымогательством денег с осужденных. В случае отказа зэков бьют», – рассказывал Ермураки. По его словам, в колонии было не менее пятидесяти приближенных к администрации заключенных. Они узнавали, насколько прибывший в колонию осужденный платежеспособен. В обмен на деньги заключенному обещали положительную характеристику и условно-досрочное освобождение. В случае, если осужденный отказывался идти на сделку, его избивали или сажали в штрафной изолятор.
Дать отпор тем, кто сотрудничает с руководством ИК-6, было невозможно – на таких в колонии могли завести уголовное дело по ст. 321 УК РФ (дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества), предполагающей до пяти лет лишения свободы.
Ермураки рассказал и о том, как вымогательства в колонии закончились смертью одного из осужденных. Заключенный Николай Коровкин, по его словам, был насмерть забит в ИК-6. По данным УФСИН по Челябинской области, умер он от ВИЧ-инфекции в больнице. Осужденные утверждали, что попал он туда после удара резиновой дубинкой по голове, нанесенного надсмотрщиком.
Одним из заключенных, сообщивших о насильственной смерти Коровкина, стал Олег Локтионов. В 2014 году он выступит в роли потерпевшего в деле начальника ИК-6. В середине 2012 года он через членов ОНК жаловался на насилие и вымогательства. Его мать Светлана Локтионова рассказала правозащитникам, что избивать сына, осужденного за убийство на 22 года колонии строгого режима, стали после обращения с жалобой на решение суда по его уголовному делу.
«Потом он уже начал жаловаться на администрацию, и его начали избивать систематически. В 2011 году был момент, когда сын решил объявить голодовку. Я тогда сказала ему: "Подожди" — и пошла к начальнику колонии Денису Механову. Тот мне сказал, что все уладил полюбовно, но в ноябре 2011 года сына опять избили, и он опять начал жаловаться. А потом еще эта история с Коровкиным…», – говорила Локтионова в беседе с журналистом «Газеты.Ru». После того, как ее сын сообщил, что видел, как один из сотрудников колонии нанес Коровкину удар дубинкой, ставший фатальным, Олега Локтинова стали избивать чаще.
«Сына за это отправили в ШИЗО, избили, пытали растяжкой, он написал жалобу в прокуратуру, что его не вывозят в больницу, его опять избили. Но в больницу все же выпустили. Это было в июне. А я узнала обо всем этом в июле и начала вместе с другими родителями жаловаться в прокуратуру», – рассказывала Светлана Лактионова. На происходящее в колонии жаловались осужденные Артем Дмитриевский, Руслан Латыпов, Денис Любисток, Виталий Корташов, Андрей Жмаев, Сергей Рычков, Максим Краснобаев, Антон Нечаев, Семен Трусков, Андрей Фомин, Вианор Думава. Коллективное письмо в администрацию президента направили и некоторые родственники заключенных. СУ СК по Челябинской области пообещал изучить обстоятельства смерти заключенного Коровкина. «Из Москвы приехала комиссия, провела эксгумацию Коровкина, но ничего не нашла. Администрация колонии ни к какой ответственности привлечена не была», – жаловалась мать осужденного Локтионова.
Отказ от показаний
24 ноября 2012 года в исправительной колонии №6 города Копейска несколько сотен заключенных отказалась выполнять требования администрации исправительного учреждения, выдвигая требования об ослаблении режима. После завтрака осужденные вышли на улицу и отказались заходить в бараки и рабочие цеха. Некоторые забрались на крыши строений внутри колонии и вывесили самодельные баннеры с призывами их спасти.37-летний Виталий Карташов, бывший заключенный ИК-6, рассказал «Медиазоне» о том, как он попал в копейскую колонию в июле 2012 года.
«Меня перевели из ИК-1 в ИК-6, где почти сразу меня бросили в ШИЗО. Оттуда я так и не выходил. 24 ноября 2012 года, в день, когда колония взбунтовалась, я был в ШИЗО. Механов сам принимал непосредственное участие во всём этом. Когда всё произошло, нас перевели на другую сторону зоны. Потом началось: не кормили, куча ещё других моментов там было, опять орала музыка. Потом сквозь музыку стало слышно, что кого-то начали мучить. Мы вскрылись. Все 19 человек, которые находились там», – вспоминает Карташов.
Вскоре у здания колонии собрались родственники осужденных, приехавшие на свидание с близкими. Волнения у стен учреждения были пресечены полицейскими и сотрудниками ОМОН. Несколько десятков человек были задержаны при попытке правоохранительных органов разогнать толпу. В конце того же года Механова обвинили в незаконном изготовлении оружия – в колонии нашли ножи, не оформленные как сувенирная продукция, – а также в злоупотреблении должностными полномочиями.
В уголовном деле начальника ИК изначально насчитывалось 18 преступных эпизодов, к суду их количество снизили до 14. От осужденных и их родственников Механов получил не менее 332 тысяч рублей, считают следователи. В суде были опрошены 13 заключенных, пострадавших от действий начальника ИК.
Челябинских правозащитников насторожил тот факт, что некоторые потерпевшие неожиданно начали отказываться от показаний, данных ими в ходе следствии. По сведениям издания «Новый Регион», мать одного из заключённых, давшая суду показания о вымогательствах у неё денег, нанесших ей значительный урон, письменно заявила, что отказывается от каких бы то ни было претензий к Механову. Кроме того, с заявлением в суд обратился заключенный Дмитрий Гордеев. В документе он отметил, что отказывается от данных ранее суду показаний о преступных действиях Механова, поскольку эти показания были даны им под давлением.
Прокурор и представитель Гордеева, не знавший о планах своего подзащитного, просили о допросе заключенного, но суд им в этом отказал. Днем позже адвокат Гордеева выяснил, что его подзащитный никакого заявления в суд не направлял. Защита осуждённого Олега Локтионова, рассказавшего в середине 2012 года о смерти заключенного Коровкина, объявила, что подсудимый Механов, находившийся во время следствия под домашним арестом, посещал Локтионова в СИЗО Екатеринбурга, где пытался его заставить отказаться от показаний.
Член ОНК Челябинской области Николай Щур отмечал, что подобные обстоятельства суд во внимание не принимал. «Если вспомнить при этом, что на потерпевших Волобуева, Тихонова, Гордеева во время нахождения их в СИЗО Челябинска оказывалось столь сильное давление, что они были вынуждены временно отказаться от дачи показаний и потребовать обеспечения собственной безопасности и безопасности своих близких (а судья, заметим в скобках, раз от разу отклоняет ходатайства представителя потерпевших о переводе потерпевших в безопасное место в изолятор ФСБ), то картина событий, связанных с судом, приобретает достаточно угрожающий вид. В этой ситуации не может не крепнуть подозрение в том, что суд в Копейске не является независимым и приговор Механову будет выносить не судья, ведущий процесс», – делился опасениями правозащитник.
По словам защиты обвиняемого, Механов ничего не знал о том, что у заключенных и их родственников вымогают деньги. Он также отрицает свою вину в изготовлении оружия, по его словам, один из заключенных самовольно ковал ножи.
Дела для всей семьи
В феврале 2013 года было возбуждено уголовное дело по факту массовых беспорядков, по данным СК, «повлекших за собой дезорганизацию деятельности ФКУ ИК-6, а также нарушение общественного порядка на прилегающей к ней территории». Кроме того, дела были возбуждены и против родственников заключенных, принявших участие в потасовке у стен зданий ИК-6. Одного из мужчин, находившегося у в ноябре 2012 года у колонии, в марте 2013 года отправили под арест.
«В ходе беспорядков мужчина совместно с другими лицами преградил движение полицейского автомобиля УАЗ с находившимися в его салоне начальником ОМВД по городу Копейску и главой районной администрации, направлявшихся к УФК ИК-6. С помощью подручных средств обвиняемый повредил крышу, бампер и крыло, а также разбил ветровое стекло указанного транспортного средства», – сообщили полицейские после его задержания. До этого был задержан и арестован Дмитрий Коломейцев, родственник одного из осужденных. По утверждению следствия, Коломейцев давил омоновцев своими «Жигулями» 12-й модели.
Помимо прочего, возбуждено дело на бывшего заключенного ИК-6 Даниила Абакумова. В середине 2012 года он написал заявление в Следственный комитет и прокуратуру Челябинской области с требованием возбудить уголовное дело по факту избиения заключенных. Он же сообщил и об убийстве Коровкина в ИК-6. В ответ его обвинили в ложном доносе (ст. 306 УК РФ).
По словам правозащитника Николая Щура, некоторые родственники заключенных, принимавшие участие в «массовых беспорядках» у стен колонии, уже осуждены, кто-то из них получил условный срок. Тем не менее, ряд дел, связанных с Механовым, все еще ждут решения.
«Дело против заключенных, якобы дестабилизировавших работу колонии в 2012 году, даже не передано в суд. Фигурантами стали около десятка человек, а также восемь «неустановленных лиц». Сегодняшний приговор Механову станет своего рода показателем, будут ли заторможены дела против осужденных или нет. А также продемонстрирует, ждет ли челябинский ГУФСИН изменения», – сообщил Щур в разговоре с «Медиазоной» незадолго до вынесения приговора.