«Едва ли не серьезнее, чем в Копейске»
Следственный комитет возбудил уголовное дело по статье о массовых беспорядках после бунта в челябинском СИЗО-1, который произошел в четверг 8 декабря. По версии следствия, заключенные отказались выполнять требования администрации изолятора после обнаружения у одного из них сотового телефона. Между тем, члены Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) называют произошедшее провокацией ГУ ФСИН в преддверии приговора экс-начальнику ИК-6 Копейска Денису Механову: в СИЗО-1 содержатся свидетели по этому делу.
Как сообщается на сайте СК, 8 декабря «несколько заключенных» — точная цифра не называется — отказались выполнять «законные требования» после обнаружения у одного из них сотового телефона. После этого начались беспорядки, в ходе которых заключенные якобы причинили ущерб имуществу учреждения. В связи с этим следователи возбудили уголовное дело по частям 1 и 2 статьи 212 УК (организация и участие в массовых беспорядках). Сейчас, по данным СК, порядок в СИЗО восстановлен. Пострадавших, как утверждается, нет.
Представитель пресс-службы челябинского управления ФСИН Ольга Емельянова в разговоре с «Медиазоной» рассказала подробности произошедшего. По ее словам, надзиратели приказали выйти из камеры одному из заключенных, у которого обнаружили сотовый телефон, однако тот отказался выполнять их требования и стал призывать сокамерников «к членовредительству».
«После этого спецконтингент в соседней камере стал стучать по стенам, лить воду в коридор, поджигать вату из матраса, призывать остальных к аналогичным действиям», — утверждает Емельянова.
Как утверждает представитель пресс-службы, в общей сложности в бунте участвовали около 100 заключенных. При этом восемь из них, содержащиеся в разных камерах, порезали себе предплечья. Для подавления бунта сотрудники администрации не применяли ни спецсредства, ни физическую силу, настаивает Емельянова. После инцидента, говорит она, у стен СИЗО-1 собрались около 20 человек — «преимущественно, молодежь» — из-за чего полиции пришлось выставить оцепление. Прокурор Челябинской области Александр Войтович в разговоре с изданием «Первый областной» добавил, что заключенные «в ходе бунта сломали две стены».
По словам представителя местной ОНК Татьяны Щур, ЧП в челябинском изоляторе связано с грядущим оглашением приговора экс-начальнику ИК-6 Копейска Денису Механову, обвиняемому по части 3 статьи 285 УК РФ (превышение должностных полномочий, повлекшие тяжкие последствия) и части 4 статьи 223 УК РФ (незаконное изготовление оружия). Приговор по его делу назначен на 22 декабря.
«Произошедшее ночью в СИЗО-1 — это провокация челябинского ГУ ФСИН, организованная для того, чтобы раскачать ситуацию накануне приговора Механову. И дело тут даже не в ситуации, а в людях, которые связаны с ним», — пояснила Щур «Медиазоне».
С ней согласна член местной Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) Оксана Труфанова. Несмотря на то, что большинство высокопоставленных чиновников челябинского ГУ ФСИН, имеющих отношение к «копейскому делу», по тем или иным причинам покинули службу — так, экс-начальник управления Владимир Жидков скончался, а заменивший его Владимир Турбанов был освобожден от занимаемой должности — регион по-прежнему контролируется заместителем главы управления Олегом Канашовым, который уже давно занимает эту должность. «Хотя в марте новым главой ГУФСИН стал Виктор Брант, старая метла по-прежнему наворачивает свои порядки. Сейчас ситуация в СИЗО-1 обстоит очень серьезно, едва ли не серьезнее, чем в Копейске два года назад», — уверяет Труфанова.
По ее словам, причин, по которым руководство ГУФСИН якобы спровоцировало бунт в изоляторе, несколько. Помимо Механова — это смена «смотрящего» за изолятором, которым недавно был назначен идущий на контакт с руководителями управления службы экс-заключенный ИК-6 Копейска Якуб Кирдаев, его считают одним из организаторов бунта в 2012 году. Накануне вечером у стен изолятора, где в знак поддержки собрались родственники заключенных, появилась женщина, представившаяся супругой нового «смотрящего».
«У входа в СИЗО стояла черная Lada Priora, из нее вышла молодая женщина неприятной наружности и сразу заявила мне, чтобы я не смела сообщать о происходящем в СМИ и ОНК. Она сказала, что через пять минут в СИЗО начнется бунт, будут взламывать камеру смотрящего. А к утру смотрящим по изолятору станет ее муж Якуб», — подтверждает версию Труфановой в беседе с изданием Znak.Com мать одного из обитателей изолятора Галина Овлякуева.
Оксана Труфанова, как и член ОНК Татьяна Щур, акцентирует внимание именно на деле Механова. «Перед приговором руководству ГУФСИН нужно показать, что заключенные плохие, а сам Механов находится в заключении без вины. Дело в том, что именно в этом СИЗО содержатся несколько свидетелей по ИК-6 Копейска, один из них — мой подзащитный», — пояснила она. «В этом изоляторе произошло обычное попустительство, когда «актив» начал избивать других заключенных. Двери в камеры им открыли сотрудники колонии, все это произошло на их глазах. Я знаю, что минимум двоим переломали руки, еще 15 человек из разных камер перерезали себе вены. Пока не проверена информация о том, что есть погибший. Думаю, что это все плохо закончится для челябинского ГУФСИН, потому что это уже совсем какое-то средневековье», — резюмирует Труфанова.
По словам пожелавшего остаться анонимным арестанта, ночью машины «скорой помощи» увезли троих или четверых человек. «Увозили их конкретно из той хаты, где был пожар. Там ставили лесенки и тушили хату. У самой двери в хату ломились активисты, было сражение», — рассказал он изданию «Первый областной».
Схожим образом рассказывает о произошедшем осужденный Алексей, с которым корреспонденту Znak.Com удалось связаться с помощью его родственника: по словам Алексея, только в их камере в знак протеста против администрации и «актива» три человека, в том числе и он, порезали себе вены.
«Всю ночь в камеру вламывались представители администрации и «активисты», выпущенные оперативником Осиповым. Через кормушки брызгали из газовых баллончиков и порошковых огнетушителей. Мы забаррикадировали дверь, чтобы не быть избитыми. Известно о двух осужденных, которых очень сильно избили, сломали им руки. Нас трое «вскрытых», медицинской помощи и пищи мы не получаем. Медик бросил нам один бинт на троих», — рассказывает собеседник издания.
Сама Труфанова утверждает, что за несколько дней до ЧП в изоляторе ей поступила угроза от сотрудника ГУФСИН по фамилии Обмолов. «Сказал, что если я не угомонюсь, то попаду в автокатастрофу. Учитывая, что на меня ГУФСИН подало в суд за то, что я якобы неправильно заполняла жалобы, вполне возможно, что я сама стану фигурантом этого дела, обвинят в том, что я якобы подбивала заключенных к протесту», — предполагает она.
По словам Труфановой, за день до ЧП заключенным СИЗО-1 не из «актива» перестали выдавать еду, лекарства и отключили отопление в камерах. Об этом же говорит и собеседник «Первого областного» из СИЗО-1. «С четверга на пятницу нам перестали баланду выдавать. Перестали выводить на прогулку. В пятницу должна была быть баня, но нас не повели, а закрыли по хатам. Писали в прокуратуру заявление на медсанчасть, так как у нас выключили отопление. Просили привезти лекарства. Люди простывают, у нас хата 20–30 человек, еще все заболеем. Обычно приходили с проверками, а теперь вот так, тишина, заявление не забирают, бумаги так и лежат», — объясняет он.
В пресс-службе ГУФСИН эту информацию опровергают. Отключение теплосетей в управлении объясняют «резким скачком давления» и необходимостью проведения ремонтных работ, которые, однако, вскоре были закончены. Сбоев в питании и обеспечении медицинской помощи, согласно пресс-релизу, и вовсе не было.